Однажды это случится. Сборник рассказов, пьес, сказок - стр. 13

– Чёрт бы вас побрал… – сказал он.

Вечером его сосед находился дома, за ним ухаживала жена, а Верджил ушёл за час до того, как потерявший сознание пришёл в себя. Вечером здесь находился и доктор.

На следующий день Верджил сидел за кухонным столом и обедал запечённой говядиной и бобами. Он то и дело посматривал в окна, где матовый свет разлился по всей земле и молочная дымка каким-то образом успокаивала, стоило лишь взглянуть в окно. Он ничего не ждал, он даже сам не знал, почему он это делает, должно быть, так происходит всегда, когда пустое любопытство овладевает человеком в минуты праздности. Там, куда он смотрел, ничего существенного не происходило. Лишь птицы светлыми пятнами проносились на юг, оставляя здесь самых неторопливых особей. Верджил сделал большой глоток, отодвинул металлическую чашку, и положил руки на стол вместе с локтями. Какая-то мысль появилась в его голове, – судя по его глубокому молчанию, это была значимая мысль. Внезапно он резко повернул голову в сторону, будто услышал какой-то шум, и прислушался. Но ничего не произошло, и он вернул голову в прежнее положение. Ход часов, висевших на кухонной стенке, стал нести совсем другой смысл. Он проверил всё, что находится в его карманах. Это были поиски не чего-то явного. Кажется, он просто боялся что-то упустить, или пытался что-то вспомнить. Не найдя ничего нового, и не обнаружив слишком важную ценность в тех предметах, которые были извлечены из карманов, он снова вернул руки на стол и задумался. Птиц уже не было видно, поэтому незаметно стало спокойнее.

Через секунду он услышал стук в дверь. Не став медлить, он покинул свой табурет, и направился к звуку.

– Доброе утро, Верджил.

– Доброе. Как там Джон?

– Ему лучше, он почти в порядке.

Это пришла Фэйт, жена Джона. Того, кто рухнул на землю днём ранее.

– Я могу как-то помочь?

– Он попросил, чтобы ты зашёл сегодня к нему, сможешь это сделать?

– Да, конечно. Хоть сейчас.

– Нет. Лучше вечером. Сейчас он ещё слабый. Ему лучше отдохнуть.

– Да, ты права. Тогда вечером я зайду. Стой, может, я могу ещё что-нибудь сделать?

– Нет. Нет, всё в порядке. Не беспокойся.

– Тогда до встречи.

Фэйт улыбнулась, и неспешно пошла к своему дому.

Верджил посмотрел на небо, птицы были видны где-то вдалеке, но их не было слышно.

Весь день Верджил ходил, как неприкаянный. Огрубевшие от работы руки в этот день не притрагивались ни к топору, ни к отвёртке, ни к тряпке для мытья посуды. Любому сразу становилось понятно, что его что-то гложет, то, что невозможно поймать, то, что ускользает прямо из-под носа. В четвёртом часу Верджил сел за стол с банкой консервов, и принялся обедать. Очерствевший хлеб был как раз кстати. В его голове пронеслась мысль: будь этот хлеб чуточку получше, – таким к которому он привык – он бы не выдержал…

Доев всё, он выбросил банку в мусорное ведро, выпил чай, и в седьмом часу надел пальто, затем посмотрел в своё зеркало, и, не найдя отражение чересчур привлекательным, захлопнул за собой дверь.

Птицы всё ещё продолжали лететь на юг. В свете луны были видны чёрные точки с подвижными линиями возле туловища – пожалуй, это были крылья. Ощущение, что небо было живым так долго уже начинало давить.

Верджил покинул участок своего дома, и через две минуты оказался возле Джона. В доме горел свет, и Верджил постучал в старую деревянную дверь, которая уже давно потемнела от дождей и ветра. Он постучал сильно, словно нуждался, чтобы его тут же впустили, но выражение его лица почему-то было абсолютно спокойным, глаза были холодными. Через несколько секунд возле двери послышался шорох, и дверь приоткрылась. Полоска света тут же упала ему на ноги. Он опустил глаза, и увидел, как внизу образовалась маленькая тень, её отбрасывали сапоги, – его большие и грязные сапоги NN размера.