Одна на двоих. Золотая клетка - стр. 23
– Почему же? – он сует руки в карманы брюк.
– Тут скука смертная. По крайней мере обычно. Богатеи делают вид, что они потомки аристократов, хотя на деле все холопы в десятом поколении, – фыркаю, – а говорят-то как! Высокопарно. Хотя порой сами не понимают, что несут.
– А ты? – ухмыляется Клим, и от этой его улыбки низ живота скручивается до боли.
Я хочу его! После того раза в кабинете, когда Уолс со всей мощи вбивался в меня, до безумия желаю повторения! Один его взгляд сводит меня с ума!
Сжимаю руку Мурада.
– Что я? – вздергиваю подбородок.
– Тоже потомок холопа? – насмешливо щурится.
– Не знаю. Мы с папой никогда не корчили из себя аристократов. И вот это все, – окидываю взглядом замок депутата, – нужно лишь для того, чтобы самим себе доказать свою значимость.
– И у меня это отлично получается, – раздается низкий бас сзади, у меня волосы дыбом на руках встают, – Яна Чикина. О твоем остром язычке ходят легенды.
К нам приближается мужчина в возрасте. Рядом с ним семенит молоденькая блондинка с большой грудью. Еле держусь, чтобы глаза не закатить. Ну как банально!
– Ты очень похожа на Василия, – произносит он, – в тебе его сила. Неужели решила взять на себя бразды правления?
Его спутница придирчиво осматривает меня. Ее взгляд цепляется за дорогие украшения и брендовое платье.
– Это Zimmermann?! – округляет свои густо накрашенные глаза.
– Да.
– Лимитированная коллекция! – в ее глазах появляется уважение. – Как достала?
Вот по этому всему я совсем не скучала. Бесконечные обсуждения платьев, туфель, брендов и кто с кем трахается…
– Подарок, – жмусь к Мураду, демонстрируя, что этот бородатый красавец мой.
Чувствую на себе взгляд Клима. Он гоняет туда-сюда мурашки по моей коже. Я ведь ощущаю его физически! Так и тянет взглянуть на Уолса. Но я смотрю прямо на Мартынова. Это же он, правда?
– Жень, ты бы хоть представился, – говорит Мурад, – а твой дом и правда похож на дворянскую усадьбу.
– Его Миланка обустраивала. Я тут ни при чем. Съездила в Лондон и там нашла дизайнера.
Ага, с которым изредка потрахивается. Или не изредка. Высшее общество гниет мама не горюй. Тут все спят со всеми, все это знают, но при этом смеют задвигать о верности и человеческих ценностях.
– Очень приятно, Евгений…
Яковлевич, – мужчина хватает мою ладонь и жмется к ней губами.
Спешу отнять руку. От приторной улыбки уже болит лицо. Господи, где тут выпивка?
– Я бы хотел поговорить с тобой, Яна, – говорит Мартынов, – о том, что дальше будет с подпольным бизнесом твоего отца. Все, кто сейчас здесь присутствуют, пока ждут. Но знай, что каждый из этих людей хочет отщипнуть кусок от дела Чикина. Лучше, если я помогу тебе разобраться во всем.
Напрягаюсь.
Мартынов уходит.
Резко разворачиваюсь к Мураду.
– Что за подпольный бизнес отца?! Он же врет?! У папы был только этот… легальный. Он продавал…
– Нет, Яна, – тихо отвечает Горцев, – твой отец владел не только легальными компаниями. Его холдинг не приносит и половины того, что подпольный бизнес.
– Нет! Папа не мог… – делаю шаг назад, – это неправда! Он был хорошим человеком!
Меня прерывает смех Клима. Ледяной, жесткий. Уолс подходит ко мне вплотную. Нависает сверху.
Я вся сжимаюсь. Не верю! Папа не такой! Не такой…
– Твой отец творил такое, что нам и не снилось, – Уолс проводит ладонью по моим волосам, – верить или нет, дело твое, принцесса. Но сейчас ты должна понять одну важную вещь. У тебя нет выбора. Либо ты принимаешь реальность со всем ее дерьмом и обретаешь силу, либо продолжаешь плакать и прятаться в свою скорлупу. Но я тебя оттуда вытащу. С мясом и переломанными костями, если придется.