Одна маленькая вещь - стр. 25

– Он не причинит мне вреда, мама.

Кажется, она не слышит меня.

– То, что ты сказала вчера. О том… о том, что это тюрьма. – Она поднимает на меня взгляд: в нем столько страдания. – Этот дом – не тюрьма, Бэт. Это рай, единственное место, где ты по-настоящему в безопасности. Тут тебе ничто не грозит.

Я смотрю на нее. Да неужели? Меня уже ранят в этом доме. Они душат меня своими страхами. Сняли мою дверь, забрали телефон, а заодно – и личную жизнь.

Мама с ума сошла, если верит, что я чувствую себя тут в безопасности.

Она так же безумна, как и я, когда думаю, будто смогу притвориться, что не спала с парнем, который убил мою сестру.

На следующее утро возле шкафчиков меня поджидают Скарлетт и Джефф. Скарлетт тут же кладет руки мне на плечи и хнычет:

– Как плохо, что у тебя нет телефона.

– Я в курсе, – мрачно отвечаю я.

– Твой папа сказал, что отнял его потому, что ты сбежала на вечеринку, – начинает Джефф.

Я прищуриваюсь. Не помню, чтобы мы говорили об этом за ужином прошлым вечером.

– Когда он тебе это сказал?

– Сегодня утром. Я зашел перед школой в магазин, чтобы поздороваться.

Это откровение несколько беспокоит меня, но я не могу понять, почему. Когда Джефф встречался с Рейчел, он постоянно околачивался у нашего дома, практически жил там. С тех пор прошли годы, и Рейчел мертва. Внезапная близость с моей семьей выглядит странной.

– Где была эта вечеринка? – Джефф выпытывает детали. – Там были только вы со Скар?

– Я не ездила, – Скарлетт, предательница, отвечает ему. – Бэт поехала одна, с несколькими ребятами из лексингтонской старшей школы.

Я хмуро смотрю на нее, и она пожимает плечами, как будто говорит: «Я не знала, что это большая тайна».

– Ребята из Лексингтона? – переспрашивает Джефф с явным неодобрением. – Все они – полный отстой, Лиззи. Любой это знает.

– Не все они отстой, – говорю я в защиту Эшли, Харли и остальных, которые были со мной в субботу. – Я хорошо провела время.

– Да? И что ты там делала? – спрашивает он с подозрением. – Я слышал о всяких мерзостях, которые распространяют на этих вечеринках в Лексе.

– Ничего такого не заметила, – холодно отвечаю я.

– Надеюсь, что нет.

От осуждения во взгляде Джеффа меня коробит. Кто он такой, чтобы судить? Он меня даже не знает. В последний раз мы виделись, когда у меня во рту были брекеты, а на лице – прыщи. Думаю, тогда я даже еще ни с кем не целовалась.

– Как бы там ни было, я повеселилась, – говорю я Джеффу и Скарлетт, захлопываю шкафчик и закидываю рюкзак на плечо. – Мне пора идти. Хочу поговорить с преподавателем до звонка.

Я ухожу, не дав им ответить, спешно махнув рукой через плечо на прощание. Я действительно хочу прийти на занятие пораньше, но не для того, чтобы поговорить с учителем.

Сижу в засаде у двери класса. Ребята шастают туда-сюда мимо меня по коридору. Некоторые заходят в тот класс, который я сторожу, остальные идут в другие.

Где он?

От нетерпения я начинаю притопывать и теребить лямки рюкзака. Я оглядываю коридор в поисках его, пристально смотрю на всех парней, которые проходят мимо. Продолжаю ждать в коридоре даже после звонка, даже после того, как дверь в класс закрывается. И мое терпение вознаграждается.

Чарли Доннели появляется в конце коридора. На нем черные карго и черная же футболка. Он спешит и явно зол на себя за то, что опаздывает.