Одна из двух роз - стр. 19
Кроме происков Хамфри Глостера, который по-прежнему, не жалея денег, рассылал повсюду своих крикунов, внушала опасения ссора между герцогом Ричардом Йорком, наследником трона в случае, если у Маргариты не будет детей, и кузеном короля, Эдмундом Бофортом, герцогом Сомерсетским, племянником кардинала Уинчестерского, то есть членом дома Ланкастеров. Ссора эта будет длиться долгие годы и потом превратится в гражданскую войну.
Уличная стычка слуг, наломавших красных и белых роз, чтобы воткнуть их в шляпы, прежде чем начать молотить друг друга, закончилась братоубийством. Этому ужасному конфликту история присвоит романтическое название «война Алой и Белой розы».
В воскресенье, ближайшее после драки слуг, королева отправилась в виндзорскую часовню к мессе, приколов к платью прекрасную алую розу – символ своего королевского дома, но еще и Бофортов – ее самых любимых родственников. Все поняли, что хотела сказать королева. Одни обрадовались, другие оскорбились, но никому не пришло в голову, что молодая женщина просто-напросто украсила себя любимым цветком.
Глостер не замедлил подлить масла в полыхающий огонь. Его стараниями на Лондонском мосту и в тавернах люди вскоре стали толковать об изменнице-королеве, которая изменяет королю и Англии, шпионя в пользу Франции, потому что ненавидит англичан. Бедные кварталы возле Темзы так бурлили, что Маргарита с отчаянием поняла: мира не будет до тех пор, пока жив ее яростный враг. Значит, ей нужна голова Глостера. Но получить его голову не так-то просто. Пусть даже кардинал Уинчестерский, чувствуя, как убывают его силы, только и думает, как расправиться со смутьяном.
Старый кардинал, представляя, что в очень скором времени покинет этот мир, приходил в ужас: Саффолк не так силен, чтобы в одиночку защитить королевскую чету от ненависти лорда-протектора и его друзей – она неизбежно станет их жертвой. Кардинал желал сокрушить Глостера.
Но на его пути стояло неодолимое препятствие: его величество король. Никогда Генрих Святой не подпишет смертный приговор родному дяде!
Вот уже несколько месяцев Маргариту тревожило душевное состояние супруга: с тех пор как розы начали воевать, он впал в тоску и мучился угрызениями совести. Целыми ночами, запершись в молельне, он спрашивал, есть ли у него законное право на английский трон. Да, его дед и отец царствовали, и никому и в голову не приходило оспаривать у них корону. Слава его отца до сих пор осеняет своими лучами королевство и – увы! – питает мечты о реванше, о радости убивать и грабить на французской земле. Однако дед добыл себе корону преступлением: Генрих IV без тени сомнений низложил, а потом убил короля Ричарда II и навсегда пресек линию Черного принца, столь дорогого сердцу англичан. Люди шептались, что молодой король, получивший в наследство это преступление, поэтому столько молится и ведет жизнь не столько монаршую, сколько монашескую. Он и сам охотно сложил бы с себя корону, так она ему была тяжела, если бы не Маргарита, свет его жизни, единственная, кого он любил больше всех на свете… И только изредка он оставлял свои угрызения и вспоминал, что, как бы там ни было, он король! К несчастью, он не забывал никогда, что и ненавистный Глостер – его родственник и что сам он никогда не совершит нового преступления.