Одинокая сосна - стр. 17
Игорь махнул им в ответ:
– Погода да, согласен. Собираетесь уезжать? – спросил он, приблизившись к забору.
– Да, пора уже. Последнее закинем – и в путь. Какой всё же Чуи хороший! Кто у нас хороший мальчик, а? – также подойдя поближе, обратился Павел Петрович к собачке, присев на одно колено на мокрую траву и протянув руку к обрадовавшемуся вниманию йорку. Он коротко принял ласку и после сразу же начал лизать пальцы соседа.
Игорь тяжко вздохнул и пожал плечами. Каким бы он ни был нелюдимым, но, во-первых, относился к Павлу Петровичу всё же скорее положительно – что было редкостью. А также совершенно не любил перемен. Особенно после того, как его навсегда покинула Настя… несмотря на то, что Игорь понимал, что самое страшное уже произошло – но теперь боялся и каждого следующего утра. Что что-то снова изменится в худшую сторону… Иногда в мыслях даже начинала разрастаться мысль, синтезированная с вязким тягучим страхом, что как бы хотелось остановить время, чтобы хоть что-то осталось прежним, а не ускользало сквозь пальцы, словно песок. В такие моменты чувство стыда и горечи захлёстывали Игоря. Зачем вся эта жизнь, если нет больше рядом с ним его Насти?
– А ты всё же решил до конца биться? – поинтересовался Куропаткин, продолжая краешком пальцев поглаживать подставляющего бочка Чуи.
– Не знаю. Понимаю, что, быть может, зря упёрся. Но не могу иначе. Пропади они все пропадом, – процедил сквозь зубы Игорь и в сердцах даже сплюнул под ноги.
– Это точно…
В этот момент до беседующих донёсся усиливающийся с каждым мгновением звук автомобиля, движущегося по гравию. К калитке участка, всё ещё принадлежащего Игорю, подъехал белый кроссовер. А в следующую же секунду из него уже выходил представитель администрации, знакомство с которым было непродолжительным, но всё равно крайне неприятным для Игоря. Он почувствовал, как в ту же секунду волна ярости поднялась в груди и захлестнула его с головой.
– Чёрта помянешь, он и появится, – цокнув, заметил Павел Петрович. – По твою душу, небось. Ещё и на этом «чудо» автомобиле. Во даёт.
Игорь не ответил, продолжая исподлобья наблюдать за чиновником, замешкавшимся около машины, в тщетных попытках поставить её на сигнализацию.
– Приделали шильдик, назвали, понимаешь, отечественным автопромом. Вот моя Нива, которая у меня для охоты – это да, наш автомобиль. Пусть чуть грубоватая лошадка, но зато сноса нет и никогда не подведёт. А это… Недоразумение, одним словом, чтобы без мата. Ещё ведь и стоит дороже своего китайского собрата-близнеца. Да лучше я Ниву продам и свою Авейку до последнего винтика починю – и буду до конца жизни ездить на ней в удовольствие. Чем на этом металлоломе.
Игорь был полностью согласен с соседом. И с определением этого чёртового Стрельцова – или как там его, – и с отношением к автомобилю, носящему теперь гордое имя «Москвич». Ему было до боли в сердце обидно, что столько лет были все силы и возможности развивать по-настоящему своё, отечественное – и всё насмарку. Как бы Игорь несколько лет не изгалялся и не возмущался Насте про АвтоВАЗ, но на самом деле его радовал тот период, когда за дело взялся концерн Рено-Ниссан. Появилась надежда, что понемногу научимся делать хорошие машины. В конце концов, даже появились как минимум цепляющие взгляд модели Vesta и X-ray: особенно вырезы по бокам кузова, добавляющие свою изюминку и узнаваемость. Даже та же Granta под конец светлых времён стала выглядеть вполне сносно. А теперь… чего ждать теперь? Очередного переделанного «китайца» с задранным ценником?