Одиннадцатое княжество - стр. 14

– Ты же знаешь, что он гордоморец?

– И что, для них обучение длится на год дольше? – удивилась я.

– Нет, они учатся два года, как все. Просто после обучения их не выпускают из Ворогата. Вот Идан и сидит тут уже третий год.

– Почему не выпускают? – снова спросила я.

– Ты пришла о златовласом красавчике разговаривать? Или есть вопросы по существу? – Влада остановилась и сложила руки замком на груди.

– Да, у меня вопросы о Тайной Тропе, – тут же опомнилась я, хотя вопросы о красавчике тоже оставались открытыми.

– Так-то лучше, – улыбнулась она.

Следующие недели пролетали как во сне. Новички уже освоились, нашли земляков и разбились по группам. Для меня такой не нашлось, так как в первом круге я была единственной из пятого княжества. Хорошо хоть, Злата и Нальга меня не бросали.

Пока наша работа в Ворогате была по большей части умственной, что, надо признать, изматывало даже больше ручного труда в садах Лесгора. Засыпала я сразу, как голова касалась постели, а вставала по привычке с рассветом, еще до общего подъема, и успевала добежать до леса, где занимались мои земляки второго и третьего круга, тренируя свои печати.

Влада была отмечена Печатью Ясеня. Такие, как она, поддерживали природное равновесие, призывали духов леса, настолько разных и чудесных, что даже описать их с трудом могли. Хотя они особо и не старались. Насколько я успела понять из их разговоров, некоторые духи представали в виде лесных животных, а некоторые – бесплотными сущностями, точно как дуновение ветерка или моросящий дождь.

Влада не жадничала с объяснениями и отвечала на все вопросы. Она очень помогла разобраться в том, что может ждать меня на Тайной Тропе. Именно – может. Ведь для каждого тропа представала в совершенно особенном виде, в зависимости от его происхождения, способностей и личных качеств.

Первых двух испытаний – страха тела и духа – Влада советовала совсем не бояться. Она говорила, что страх – это всего лишь выбор. Он бывает жизненно необходим человеку, например, чтобы не идти в одиночку на медведя или не ввязаться в заведомо проигрышную драку. Но иногда он сковывает совершенно напрасно, не давая мыслить трезво, как пугающий скрип половицы в старом доме, где никого чужого быть не может. Так же и с Тропой. В ней нет смертельной опасности, и даже тех, кто не справится с испытаниями и не сможет выйти из леса самостоятельно, выведут старшие товарищи и окажут помощь. В любом случае, никто от этого еще не умирал.

Нужно было еще поработать над страхом провала. Каково это – стать забытником и быть изгнанным с позором? Но Влада лишь смеялась, уверяя, что всех неудавшихся Защитников семьи приняли обратно, и они продолжили обычную жизнь, вполне возможно, более счастливую, чем бессрочная воинская служба. Существовали, конечно, и такие, кто не смог смириться с неудачей, но, по словам Влады, это тоже – их личный выбор, и не более того.

Большее волнение у нее вызывало испытание верности. Она призналась, что с трудом его прошла, но от раскрытия подробностей об этой части пути наотрез отказалась, обмолвившись только, что это будет нечто очень личное. Этих сведений было недостаточно, чтобы подготовиться, но у нее были припасены другие дельные мысли, как помочь мне на Тропе.