Одинаковые. Том 1. Адаптация - стр. 20

– Нас привели к лесной речке. На ней эти ироды моют золото, а мы были им нужны, как рабы. Брат сначала не хотел работать, но после пары порок плетью смирился и стал днями трясти лоток, промывая землю. Меня же определили на кухню, я должна была готовить еду для рабов.

– И много там таких, как вы с братом? – спросил отец.

– Всего я видела 14 мужчин и 4 женщины, может и еще есть, но других я не видела. Еще 2 подростка умерли от огневицы, ноги, видимо, в воде застудили и не справились с напастью.

– А этих сколько вас сторожило? – уточнил я, пнув тело хунхуза.

– Всего примерно дюжина, включая этих двух, – сказала Зоя.

– Когда я сбежала, было так. Я перед рассветом смогла тихо выскочить из землянки, хотела добраться до людей и привести помощь, а эти меня, видимо, по следу отыскали. К тому времени я уже выбилась из сил и дальше бежать не смогла.

Недалеко это этого места бил родник и второй повел на него Зою умыться, а мы сели думать, что нам делать с новой информацией.

Отец сел на землю и задумался, видно было, как мучается с выбором, ведь с ним, по сути, дети, хоть и удивляют своими умениями последнее время. Но мальчишкам еще 8 лет не исполнилось, что делать? То ли торопиться в станицу и вести подмогу, то ли идти с мальчиками освобождать пленников самим.

Я понял, что он борется с собой и не может принять решение, и решил ему помочь в выборе.

– Батя, если нам идти за подмогой, это, почитай, один день пути, а с Зоей на руках, думаю, и того больше. Казаки, конечно, быстро соберут отряд, но, в итоге, в лагере хунхузов мы будем не раньше, чем через 2 дня, а может, и 3 дня, – почесав затылок, продолжил.

– Наверняка скоро они отправят по следам этих, – показал я рукой на тела бандитов, своих подельников, – и когда их найдут, то, скорее всего, вернутся и вырежут весь лагерь, после чего растворятся в тайге.

Отец посмотрел на меня и вздохнул.

– Верно ты все говоришь, Илья, если мы уйдем, то люди в том лагере нежильцы. Давай быстро поснедаем и решим, как быть.

Второй стал разводить бездымный костер, я – доставать припасы из рюкзака. Достал лепешки, напеченные на заимке, соленое сало, пару луковиц и вареную картошку, приготовленную для дороги.

Когда второй вернулся с Зоей, небольшой дастархан на поляне был накрыт, налив горячего чаю в жестяные кружки, мы принялись насыщаться. Зоя сметала все, что видела, пришлось ее немного притормозить. А то еще живот скрутит. Видно было, что девушка давно не ела нормальной еды.

Перекусив, отец стал расспрашивать Зою о дороге к лагерю. Она говорила очень сбивчиво, и откуда именно она бежала, сказать не смогла, но выходило, что лагерь находился примерно в полдня пути, но это не точно.

Отец прикинул ориентиры и велел собираться в дорогу. Бандиты оказались бедными, какой-то десяток медных китайских монет с дырками по центру, два расстрелянных гладкоствольных ружья непонятного происхождения, разве что ножи мне понравились, и я сразу их присвоил себе, повесив на пояс второму и третьему. У меня уже давно на поясе висел нож с прошлых бандитов, наверное, он принадлежал тому неизвестному европейцу, который одарил хунхузов, а потом и меня легендарным оружием покорителей прерий.

Мы сняли с одного сапоги неплохой выделки, видно, что с чужой ноги, и заставили Зою их надеть, предварительно намотав свежие портянки. Зоя вообще успокоилась и преобразилась. Сейчас она уже не выглядела, как затравленный котенок. Довольно симпатичное лицо, темные волосы, заплетенные в толстую косу. Синяк под правым глазом и несколько ссадин на скуле, конечно, не украшали, но это пройдет.