Один в поле клоун - стр. 30
– Конечно. Отдохнешь наконец-то по-человечески.
– Правда, мам, это хорошая новость. Ты сможешь сводить нас в зоопарк или цирк! – поддержала меня Юля, усмотрев в сложившейся ситуации свою выгоду.
– Точно, – поддакнул Тимка. – Хотя я бы лучше посетил выставку роботов. Говорят, там столько всего интересного!
– А мне ты почему не сказал? – удивленно покосилась я на сына.
– Ты работаешь, готовишь, стираешь, убираешь… Я же вижу, как ты устаешь! А это к тому же в Москве. Займет полдня, не хотел тебя напрягать, – ответил он тихо.
Какой же у меня замечательный сын. Борясь с нахлынувшими эмоциями, проглотив комок в горле, я приобняла Тиму за плечи.
– Решено, в субботу едем на выставку.
– Правда? – посмотрел он мне в глаза с затаенной надеждой.
– Правда, – заверила я.
– Ну вот, а ты, мамуль, не знаешь, чем заняться. Видишь, сколько у тебя теперь дел?! А если тебе мало, то можешь генеральную уборку сделать. Я на днях с трудом нашла ролики на антресолях, – нагло заявила Юлька.
– Вот и навела бы там порядок, – возмутилась я. – У тебя же каникулы.
– Каникулы – для отдыха!
– Ты и во время учебы не сильно напрягаешься. У кого тройка по математике за год? – укорила я.
– Не виновата я, что ко мне училка придирается, – надулась Юлька.
– Не придумывай, делать ей больше нечего, – хмыкнула я, откусывая сразу половину отбивной.
– Тише, тише, – рассмеялась Ксюта. – Разберемся и с антресолями, и с тройкой. У меня есть знакомая, она превосходный репетитор. Завтра же ей позвоню.
– Ну, ма-а-ам, – заканючила Юля. – Каникулы ведь.
– Не мамкай. И вообще, давайте поужинаем спокойно, день выдался непростой.
– Чай кто будет? – примирительно спросила я, дожевывая остатки ужина.
– Я! – воскликнули все в унисон.
Выпив по кружке вкусного чая с листьями смородины и мяты, мы разбрелись по комнатам. Выходные были такими насыщенными, что даже дети не стали, как обычно, делить компьютер между собой, а сразу улеглись.
Утром, отсидев положенную планерку и получив работу на неделю, я поехала на улицу Рокоссовского. Вчера я расспросила Ксюту о людях, которые оказались подозреваемыми. Она, конечно, удивилась, зачем мне эта информация, но лишних вопросов задавать не стала. Ксюта – человек нелюбопытный.
Надо узнать о гостях Суханова – чем живут, чем дышат… Наверняка вылезет какой-нибудь скелет. И начну я с наглой девицы Кати. Ксюта однажды отвозила ей документы и, проплутав полтора часа по необъятным улицам и переулкам, запомнила ее адрес надолго.
Зная, что девушка будет на работе, я решила пойти самым простым путем: устроиться на лавочке возле ее подъезда и расспросить местную полицию – бабушек. Кто, как не они, знают все и вся о жителях подъезда? Но, к моему удивлению, возле подъезда номер три сидела только одна старушка с вязанием. Я пристроилась рядом и решила завести ненавязчивый разговор. Открыла было рот, чтобы посетовать на жару, как неожиданно бабулька больно ткнула меня в бок спицей.
– Чего расселась тут? Ты не из нашего подъезда, – зло глянула она на меня.
– И что? – недоуменно спросила я, потирая болевший бок.
– А то, что ходят тут всякие, а потом подъезды загажены, возле лавочек бутылки и окурки валяются. Иди к своему подъезду, там и сиди! – погрозила она мне спицей, намереваясь опять ткнуть в бок.