Один день лета. Сборник рассказов - стр. 2

– Приказано держать берег. Могут попробовать прорваться отступающие с севера.

Пехотинец посмотрел на тянущийся на север пляж и хмыкнул. Ползать по песочку под огнем танковой пушки и пулемета – приятного мало. Пусть пробуют.

– Часовых выставим.

– Да… – лейтенант выбрался из люка и присел пару раз, разминая ноги. Потом спрыгнул на землю и посмотрел на багровеющее на западе небо. – Ставь часового, а у меня в танке наводчик останется. Пожрать ничего не нашли?

– Голяк.

– Ясно… Леха! – танкист постучал по полуоткрытому люку мехвода. – Давай вчерашнюю добычу.

Изнутри ему передали какой-то сверток. Старшина присмотрелся и разглядел торчавшие из под промасленного брезента куриные лапы.

– Ха! Когда успели добыть?

– Вчера какой-то курятник переехали. Птичек слегка расплющило, но это ничего… Ощипать надо. У тебя умеет кто? А то времени совсем не было.

– Да у меня все деревенские.

Старшина заорал в сторону домиков:

– Петька!!! Хорош рыться там! Комм цу мир!..

Подбежал рыжий ефрейтор.

– Бери мешок. Танкисты добычей поделились. Наберите досок сделайте костерок вон там, в простенке, чтобы с моря и с берега не видно было. С берега – особенно, а то наши сразу на хвост сядут, как учуют.

Ефрейтор кивнул и потащил мешок к домикам. Через полчаса костер уже горел, огороженный с трех сторон брезентом и плащ-палатками. Двое пехотинцев ловко ощипывали куриц. В двух больших кастрюлях, подвешенных над огнем, грелась морская вода, а солдаты расселись вокруг костра на деревянных ящиках и принесенных из домиков скамейках. Танк тоже подогнали поближе.

– Вот так воевать можно, – сказал старшина. – Не то, что в сорок первом.

– Ты с самого начала? – спросил лейтенант.

– Да. Как под Ржевом начал, так и до самой Польши… Иван! – старшина приподнялся и посмотрел на одного из своих бойцов. – Иди, смени Ушакова.

– Дык он…

– Иди давай, не спорь!

Он снова откинулся спиной на стену.

– Я с сорок третьего, – продолжил лейтенант.

– Я и гляжу: молодой совсем. Но тоже срок почтенный. Под Курском был?

– Был… У меня тоже Леха с сорок первого воюет. Леха?

– А?

– Ты когда в сорок первом призывался?

– В сентябре. Но я не сразу на фронт попал. Сначала учебка была…

Призвали Леху осенью 1941 года. Попал в танковую учебку, механиком-водителем. По тем временам это было круто. Механизация шла, но многие сельские парни трактор видели только на картинках, а уж чтобы водить уметь, да еще и чинить… В танке командир – бог, механик – полубог. В общем было, чем гордиться.

Выпуск из учебки был ускоренным. Под конец года они обкатали свои Т-34 и БТ. Был один КВ, его командир полка себе забрал, потому что в нем была рация. Их дивизию сразу погрузили в эшелоны и отправили на запад. Лехе достался восстановленный Т-34 одного из первых выпусков, о чем он впоследствии нисколько не пожалел. Ехали, как сразу стало понятно, под Москву. Уже в поезде им зачитали обращение Сталина, значит это было примерно в первых числах ноября. Бойцы одновременно и боялись, и надеялись. Немцы наступали, но на железных дорогах было видно, какая мощь стягивается к столице с востока. Ехали две недели. Высадили под Клином.

Сразу в бой их не бросили. Поступила команда окопаться и замаскировать технику. Выполнили. Танки покрасили мелом. Командир полка лично опечатал все рации в части (у Лехи в танке ее и так не было). Запретили писать письма и его потом дома три месяца считали погибшим. Сидели, ждали, изучали историю ВКП(б) с политруком.