Одежда ныряльщика лежит пуста - стр. 22
Ты заходишь в лифт и внимательно смотришь на профиль женщины, пока та идет через холл. У вас обеих смуглая кожа (но, разумеется, у нее цвет лица лучше, чем у тебя, у всех цвет лица лучше, чем у тебя) и темно-каштановые волосы. Ее волосы длиннее, такой же длины, какой были твои собственные еще час назад, пока ты их не обрезала. Вы обе примерно одного роста и телосложения, хотя она моложе, и живот у нее более плоский. Наверное, в Америке ты бы не заметила сходства, но тут оно бросается в глаза.
Твой номер оформлен в белых тонах, и взбитые подушки, легкое пуховое одеяло, белые банные халаты и полотенца – все к твоим услугам. Ты садишься на постель, пересаживаешься на стул у письменного стола и кружишься на нем. Окно выходит на главную площадь. По площади снуют люди, посреди стоит сцена-ракушка. Сейчас на ней никого нет, и ты не знаешь, был ли уже концерт, или к нему только готовятся.
У тебя в номере две ванные комнаты – первая, далеко от спальни, только с унитазом, а вторая с ванной, душем и раковиной. Должно быть, освещение во второй ванной тебе льстит, потому что по твоему отражению в зеркале ни за что не скажешь, что ты не спала несколько ночей подряд, лишилась почти всего, имевшего для тебя ценность, и провела утро в полицейском участке Касабланки.
Лицо у тебя худее, чем было во Флориде, словно со времени перелета ты скинула пару фунтов. Стоит тебе это заметить, как на тебя нападает зверский голод. Он охватывает тебя внезапно и целиком, словно страх. Ты пробегаешь глазами меню и выбираешь омлет. Звонишь в обслуживание номеров, и тебя приветствуют: «Добрый день, мисс Алис». Ты подумываешь сделать заказ по-французски, но потом решаешь, что на сегодня напряга уже достаточно. Заказываешь. Ждешь. Ложишься на кровать. Ты так устала, но так проголодалась, и не сможешь уснуть, пока не поешь.
Ты просыпаешься от стука в дверь. Смотришь на подушку. Она мокрая от слюны. Смотришь на часы. Ты провела в отключке ровно шесть минут.
Открыв дверь, ты с умилением замечаешь на подносе цветок. Тебе известно, что в этом отеле на поднос с едой в номер всегда ставят белую розу, но тебе все равно хочется верить, что кто-то прислал ее специально для тебя. Подписывая счет и включая указанную в нем сумму в стоимость номера, ты добавляешь к ней огромные чаевые для джентльмена, принесшего тебе еду и цветок.
Стоит двери закрыться, как твоя вилка вонзается в тарелку. Омлет восхитителен. В нем сыр с грибами – ты заказала только то, что можно хорошо прожарить, и от чего, по твоему мнению, тебе не станет плохо. Перед поездкой в Марокко ты сходила в клинику для путешественников сделать прививки от гепатита и тифа, и там же купила лоперамид[10] на случай проблем с желудком. Но таблетки остались в черном рюкзаке, поэтому рисковать не стоит. Ни к одной поездке ты не готовилась так тщательно, как к этой – ты купила даже жевательную резинку, дорожный набор из зубной щетки и пасты, маленький флакон жидкого крема для рук, влажные салфетки и оранжевую бирку для нового синего чемодана. Ты аккуратно написала на ней свое имя и адрес черным несмываемым маркером и прикрепила ее к чемоданной ручке. На выходе из самолета после всеобщих аплодисментов – неужели это было только вчера утром? – новая оранжевая бирка оторвалась. Идущий позади тебя мужчина подал ее тебе, и ты с благодарностью сунула ее в кармашек нового черного рюкзака. Теперь у тебя нет ничего, на чем было бы написано твое имя.