Одержимый - стр. 5
На стенах какие-то изображения балерин. В углу стоит покрытый пылью мольберт, рядом с ним склад красок и карандашей. До шифоньера так и не добирается…. Не из-за вежливости, а из-за головной боли.
Настя возвращается к нему совершенно в ином обличии: мешковатые штаны с высокой посадкой на талии, короткий тёмный топ, позволяющий рассмотреть выступающие рёбра, а сверху накинута рубашка в тон штанам. Волосы собраны в высокий хвост.
— Так намного лучше! — смотрит не мигая. Яркое освещение даёт возможность разглядеть брюнетку со всех сторон.
Красивая... такая необычная и красивая.
— В смысле? — опускает рядом с ним картонную коробку с медикаментами. Залазит на диван с ногами.
— Так, — указывает рукой на грудь, — без идиотского платья.
— Это не тебе решать, — дёргано клацает пуговицы на груди.
— Да-да, я помню, — перебивает ее, — сильная и независимая.
— Повернись лучше к свету! — обильно смачивает вату антисептиком. — И не дергайся. Как тебя зовут? Ты так и не представился.
Ставит колено между его раздвинутый ног.
Карп смотрит на провокационную позу и вскидывает вверх брови. Ее невербальные знаки интереснее пустых слов, заполняющих неловкую тишину.
Что она делает? Заигрывает? Он правильно понимает?
— Можно? — нерешительно спрашивает Настя. — Так удобнее...
— Да, пожалуйста! Ты ведь уже это сделала. — Задирает голову вверх. Время на секунду замирает.
Она тоже чувствует эти искры? Их невозможно не почувствовать, они обжигают. Больно. Оставляют ожоги.
Раствор, насквозь пропитавший вату, капает парню на джинсы. Он чувствует холодных капель. Настолько увлечен незнакомкой.
Что ты прячешь ото всех, Настя? Нормальные, меня не интересуют...
— Не дёргайся! — она оживает первая. Проводит антисептиком по щеке и тут же смотрит на парня ожидая реакции.
Но реакция приходит совершенно с неожиданной стороны.
Ладонь опускается на женское бедро и ползёт вверх, собирая ткань накинутой рубашки в кулак.
— Не дёргайся! — вторит Карп ее приказу. Второй рукой начинает медленно щёлкать, ранее застегнутыми пуговицами-кнопками.
— Что ты делаешь? — девушка произносит медленно и с расстановкой. Не типичное поведение для жертвы. Обычно бывает хоть какой-то отпор, крики, истерики. А тут ничего. Ее спокойствие завораживает.
— А на что это похоже, а Настя? Ты сама пригласила домой. На что ты рассчитывала? Могу преподать тебе бесплатный урок: что будет если привести незнакомца в дом?
Заканчивает с пуговицами и просовывает руки, вдоль расстёгнутый пол, крепко сжимая пальцы на голых рёбрах, чувствуя, как под правой ладонью тарабанит чужое сердце.
— Я хотела отблагодарить тебя, — все также не оказывая отпора, произносит девушка. — Сейчас за проявление человечности принято насиловать?
— Не знаю, как там принято, Настя. — Равнодушно пожимает плечами. — Я живу в своём собственном мире и он жесток.
Настя пытается аккуратно встать, но крепкие руки тянут ее обратно.
История повторяется, не так ли Настя? Вот только это совершенно другая история. Этот монстр намного искуснее.
От былой уверенности не остаётся и следа, его взгляд пробирает до самых костей. Не понятно, чего ожидать от парня в следующую секунду? А вот чего ожидать от себя — она знает. Больше ни один мужчина ее не сломит. Та маленькая девочка осталась в прошлом. Та девочка сломалась, та девочка сгорела. На ее пепелище, воскресла новая.