Одержимые смертью - стр. 12
На молодого, замкнутого врача обратила внимание его коллега и стала наводить мосты с дальним прицелом. Петров отреагировал положительно. О них заговорили, как о паре… Он снова спешил домой, каждую копейку нес жене и детям, которые у него родились во втором браке. Брак устоял даже, когда начались задержки с зарплатой, которые иногда растягивались на месяцы. Петров был озабочен одним – где раздобыть деньги.
План хищника
Ещё одним административным нарушением с его стороны, которое смогли установить за этот период жизни, было поддельное удостоверение участника боевых действий, что давало право бесплатного проезда на общественном транспорте… Однако, именно с этим периодом связали начало его перерождения в хищника. Позже он будет доказывать, что это жизненные трудности подвели его к опасной черте. А убивал потому, что боялся разоблачения – "его семья осталась бы без добытчика…"
План действий созревал последовательно. Как врач, Петров был вхож в дома, где краем глаза замечал дорогие вещи, лежавшие на видных местах. Люди смотрели на него как на спасителя, утрачивали бдительность, что в представлении Петрова открывало для него широкие возможности. Но специфика педиатра предполагала наличие вполне молодых родителей пациента, с которыми связываться было опасно.
Доверие
Однажды, проходя мимо регистратуры, где по традиции советского времени, когда доверие было нормой, результаты анализов выставляли в коробке возле регистратуры, Петров сделал неожиданное открытие – вот то, что ему нужно – данные пожилых пациентов: на бланке с анализами дата рождения и адрес – "подарок судьбы"!
Осталось подобрать "кандидатов" и проверить на деле схему «обогащения за счет небогатых».
Петров отдавал себе отчет, что его жертвами будут старики, у которых, как и у его родителей, взять по большому счету нечего. Но в некоторых домах пенсионеров, помимо золота, могли быть иконы, картины, шубы и самая желанная добыча – гробовые.
Первые жертвы
Облапошить и обокрасть первую жертву удалось с первого раза. Это случилось летом 1997 года. Петров наведался к пациентке, которая проживала на улице Добролюбова. Его впустили. Сделал укол, сославшись на плохой показатель в анализе.
Сначала использовал легкое седативное, чтобы было время для ограбления. Пожива уместилась в карманах. «Гробовой клад» оказался более чем скромным – затертые сто американских долларов, завернутые в простые чулки с панталонами, шелковой комбинацией и кружевной косынкой и записка: «На поминках что б без спиртного». Немного подняли настроение серьги, пара колец, меховая шапка и серебряные ложки, которые правда оказались из мельхиора.
За первым успешным ограблением последовало второе, третье и дело пошло. Поначалу ограничивался Василеостровским и Петроградским районами Ленинграда.
Вскоре Петров уже был своим среди барыг Сенного рынка, который как библейское чудище пожирал память, воспоминания, надежды, совесть и остатки человечности, оплачивая подношения не столько щедро, сколько надежно. На Сенной нести все, что можно было продать и купить.
Убивать не хотел..?
Схема ограблений менялась за счет содержимого шприца, который использовал Петров. Если не удавалось раздобыть качественное снотворное, использовал ветеринарные препараты или делала «коктейли» собственного производства, от которых жертвы стали умирать. Первой реакцией была растерянность и досада – "Я их не хотел убивать!"