Очищение. Том 2. Душа - стр. 53
В. М. Бехтерев утверждает, что система рефлексологии не противоречит гипотезе “о душе” (1923). Субъективные или сознательные явления характеризуются им как явления второго ряда, как специфические внутренние явления, сопровождающие сочетательные рефлексы.
Дуализм закрепляется тем, что допускается возможность и даже признается неизбежность возникновения в будущем отдельной науки – субъективной рефлексологии…» (Выготский. Сознание, с. 27).
Дуализм недопустим, как недопустима и такая глупость, чтобы оставить незанятым хоть одно свято место. Не займем его нашим понятием сознания, состоящего из рефлексов, и сюда прокрадется «душа»! Психологи, будьте бдительны, не оставляйте врагу ни одной зацепки для возрождения!
Вот истинное отношение Выготского к душе. Что же он сам понимал под психикой, можно понять из работы 1930 года «Психика, сознание, бессознательное».
«До сих пор еще широко распространено мнение, что содержание и предмет психологической науки составляют психические явления или процессы и что, следовательно, психология как самостоятельная наука возможна только на основе идеалистического философского допущения самостоятельности и изначальности духа наравне с материей.
Так и поступают большинство идеалистических систем психологии…» (Выготский. Психика, с. 359).
«Только диалектический подход к этой проблеме открывает, что в самой постановке всех решительно проблем, связанных с психикой, сознанием и бессознательным, допускалась ошибка. <…>
Диалектическая психология исходит раньше всего из единства психических и физиологических процессов. Для диалектической психологии психика не является, по выражению Спинозы, чем-то лежащим по ту сторону природы или государством в государстве, она является частью самой природы, непосредственно связанной с функциями высшей организованной материи нашего головного мозга. Как и вся остальная природа, она не была создана, а возникла в процессе развития. Ее зачаточные формы заключены уже везде – там, где в живой клетке содержатся свойства изменяться под влиянием внешних воздействий и реагировать на них.
Где-то, на какой-то определенной ступени развития животных, в развитии мозговых процессов произошло качественное изменение, которое, с одной стороны, было подготовлено всем предшествующим ходом развития, а с другой – являлось скачком в процессе развития, так как знаменовало собой возникновение нового качества, не сводимого механически к более простым явлениям.
Если принять эту естественную историю психики, станет понятна и вторая мысль, заключающаяся в том, что психику следует рассматривать не как особые процессы, добавочно существующие поверх и помимо мозговых процессов, где-то над или между ними, а как субъективное выражение тех же самых процессов, как особую сторону, особую качественную характеристику высших функций мозга» (Там же, с. 363–364).
Вот то понятие «души», из которого исходил в своих исследованиях Лев Семенович. С психологической точки зрения, его корнем является малозаметное высказывание, которое наше искаженное простонаучной культурой восприятие не замечает и пропускает без осознавания: если принять эту естественную историю психики.
Иными словами, все это – лишь одно из предположений, гипотеза, лежащая в основании всей той цитадели естественных наук о человеке, о которой писал Ланге. А если не принять? Тогда ты враг, который не сдается!