Очерки Петровича об охоте и рыбалке - стр. 12

Дом деда Василия стоял на окраине станицы, и за его огородом в тот момент располагалось огромное поле, засеянное люцерной. Любил дед поутру ходить на перепёлку на это поле вместе со своими помощниками – Фёдором и Галей. Галка всегда летала рядом с ним и к выстрелам уже даже привыкла, только держалась подальше, когда дед вскидывал ружьё. Поначалу галка сильно боялась ружья, даже домой улетала. Затем возвращалась и держалась поодаль. Постепенно привыкнув к выстрелам, Галя летала уже ближе к деду и понимала: если ружьё поднимается, значит, последует выстрел. Но в любом случае, как верный и обученный солдат, никогда не пересекала огневой рубеж.

В один из охотничьих дней добыл дед пять перепёлок и говорит галке: «Лети, Галя, за женой. Пусть берёт корзину и за дичью приходит». Галка вспорхнула с плеча деда Васи и полетела к дому. Прилетев домой и найдя хозяйку, Галя начала громко галдеть и каркать, привлекая к себе внимание.

– Кау, кья. – Женщина подняла глаза. Галка села на корзину и начала хлопать крыльями, подсказывая, что её нужно взять.

– Кар, кар, – продолжалось до тех, пор, пока бабушка Рая не подошла к корзине.

– Кар, кар, кау, – поднималась на крыло птица. Если при этом хозяйка оставалась на месте и не следовала за ней либо шла без корзины, птица возвращалась и начинала всё заново.

Так галка Галя приводила бабушку на поле к деду. Дед же, в свою очередь, демонстративно перекладывал в корзину перепёлок, чтобы Галя видела результат своей работы, и отпускал жену домой.

Когда охотники возвращались, их дома уже ждала вкусная перепелиная лапша, для каждого своя порция.

Всё как-то не получалось у меня в период весенних охот поработать с профессиональной подсадной уткой на кряковых селезней. Находилось множество причин, которые, на мой взгляд, этому препятствовали. То утки доставались мне не той породы, то не рабочие вовсе, то морозная погода, то снег ещё не сошёл с водоёмов. Решил я в этом сезоне всё изменить. «Неужели у меня не получится так же, как в видеоматериалах нашего интернета?» – задал я сам себе вопрос и приступил к делу.

Как у любителей, так и у профессионалов весенней охоты за короткий промежуток времени, отведённый на охоту, имеется желание успеть везде. Так и я попытался в свой небольшой отпуск, как говорится, убить двух зайцев. Решил побывать в Воронежской области на закрытии охоты и через несколько дней успеть на открытие во Владимирскую область. По срокам всё сходилось: там начинается раньше, здесь позже. Подготовку я начал за две недели. Оказалось, по-видимому, поздновато, так как с подсадными утками начались проблемы в плане их приобретения. Куда ни пытался звонить, везде отвечали: «Извините, уже все утки проданы, ничего нет». Правдами и неправдами с большим трудом всё-таки нашли мне подсадную утку в городе Борисоглебске у заводчиков кряковых уток. И нашла её моя тёща, сделав мне подарок ко Дню внутренних войск. Итак, утку мне приобрели, оставалось только приехать – и вперёд. В Воронежскую область попал я чуть раньше намеченного срока. Первый вечерний выход был на реку Карачан, так как, со слов местных охотников, утка большую часть времени проводит на реке. Накачал лодку, высадил на небольшом броде свою помощницу. Поправил укрытие в виде небольшого шалашика, который был сделан из подручных средств с использованием засохших веток, приготовился и стал наблюдать. Уточка моя купалась, пила, ныряла что было сил, как будто месяц воды не видела. И весь этот процесс продолжался в течение часа. «Вот теперь всё, – подумал я, – сейчас начнёт работать». Но моя помощница не издавала ни одного звука, а лишь приглаживала и прихорашивала себя, поблёскивая начищенными перьями на заходящем солнце. Изредка вытягивалась в струнку и ложилась на воду так, что практически сливалась с водой в тот момент, когда над ней тихо, как беспилотник, пролетал коршун. Прошло два часа, и солнце, медленно, оставляя за собой красный след, село за горизонт. Утка наконец-то стала подавать призывной кряк, даже умудрялась делать осадку пролетавшим мимо воронам. В этот вечер ни один селезень так к нам и не подсел.