Очень страшная книга Уланы Зориной. Вечный покой. Зарисовки безумного мастера - стр. 21
Колючий язык страха обнял за плечи, и зябкие мурашки весело запрыгали по позвоночнику. Откуда-то взявшийся порыв ветра кинул в лицо девушке низкую ветку, покрытую сухими корявыми иглами.
– Эндрю, ты слышал? – отпрыгнула Дженнифер, потирая щеку.
– Слышал что? – насторожился он, озираясь.
– Не знаю… как будто бы шепчет кто…
– Да ну, тебе кажется. Это просто ветер, – отмахнулся тот и неловко подпрыгнул. Набитый рюкзак немилосердно тянул плечи… – Не бойся. Я же с тобой.
– Да нет, я серьёзно, – Дженнифер засомневалась. – Посмотри, как тут мрачно!
– Не говори глупостей, – нахмурился Эндрю, снова подпрыгивая и поправляя поклажу. Он слабо улыбнулся, подбадривая жену, и вновь сдвинул брови. Ему было недосуг разглядывать местные прелести. Таща на себе тяжёлый рюкзак, Эндрю мечтал о скорейшем привале.
Но Дженнифер продолжала ощущать ледяной страх, сковывающий её в тесных объятиях. Лес казался живым, дышащим, полным тайн, которые он тщательно оберегал, скрывая за своими густыми стенами.
Солнце, уставшее от дневных трудов, лениво двигалось к горизонту, окрашивая небо в огненные тона.
Лес будто бы приготовился к чему-то волшебному. Затаил дыхание в преддверии чего-то невообразимого и прекрасного.
Запоздалые лучики кое-где всё ещё путались в густых ветвях, не теряя надежду оставить свой штрих на дивном аляпистом покрывале. Воздух наполнился ароматом терпкой прелой листвы и близости ночи.
Будто безумный художник смешал всю палитру цветов и ловко размазал по горизонту, выделяя багровым лишь слепое пятно дневного светила. А оно, в свою очередь, принялось за деревья, превращая стволы в терракотовые колонны, опирающиеся на темнеющий купол. Суетливые птицы медленно затихали, готовясь ко сну, а вдали, в самой чаще дышащего леса, зашевелились ночные животные.
И когда солнце полностью скрылось за горизонтом, а сумерки полностью окутали мир, молодые остановились.
Дженнифер торопливо насобирала ломкого хвороста, а Эндрю горделиво воздвиг их сказочный брезентовый замок.
– Прошу тебя, моя царица! – воскликнул он, протягивая к Дженнифер руки. Та скомканно рассмеялась, подаваясь вперёд, однако беспокойство её не отпускало.
Да, лес прекрасен. Воздух чудесен. Птицы волшебны. Но вот между лопаток всё же чувствуется чей-то леденящий душу, настырный взгляд.
Эндрю развёл костер. Языки пламени весело заплясали в темноте, отбрасывая причудливые тени на стенки палатки и толстые стволы деревьев. Дженнифер, укутавшись в плед, сидела рядом с костром, наблюдая за оранжевыми всполохами, но мысли её где-то блуждали.
– Дженнифер, ты в порядке? – спросил Эндрю, замечая ее задумчивость.
– Да, просто устала, – ответила она, вымученно растягивая губы в улыбке. В глазах же плескалось, всё нарастая, смутное беспокойство. Она всё ещё слышала шёпот, еле уловимый, но очень реальный. В шорохе сухих листьев, обильным ковром покрывающих землю под низкими ветвями. В трепетании высокой травы на поляне. В шелесте ветра, бесцеремонно скользящего под одеждой незримыми пальцами. В журчании недалёкой воды. Завораживающие перешёптывания тягучим ручьём вились вокруг неё, складываясь в слова. Снова и снова, казалось, сам лес твердит её имя. Не то, которое по новомодной привычке молодёжь присваивает себе, будто клички. А настоящее, родное, данное при рождении матерью.