Очень эльфийский подарок - стр. 45
Отец прикрыл глаза. На его лице промелькнуло усталое выражение.
— Она была предупреждена. И не вняла предупреждению.
— Возможно, я заслуживаю более подробных объяснений?
— Леди Джина вступила в отношения с Далом Ртутным.
Что?!
— И что?! — воскликнула я, не сдержавшись. — С каких пор у нас отношения под запретом? Что за безумие?
— С тех пор, как это стало заходить слишком далеко, — отрезал отец. — Ртутный дом малочислен. Слишком, если учесть, что именно на это семейство в первую очередь опирается Трон. Отношение Дала Ртутного к леди Джине стало непозволительно серьёзным. Он прилюдно высказал мнение, что больше не будет искать свою пару, потому что любовь уже нашёл. И это недопустимо.
Отец жёстко посмотрел мне в глаза.
— Трон не интересует любовь. Ртутному Дому нужны наследники, которых эта эльфийка не может дать. Знаю, она твоя подруга. Мне жаль, Иэ. Но я не вижу другого выхода.
Я сжала кулаки.
— Мой Император… Я многим жертвую на благо этой Империи. Я безропотно принимаю твою волю. И крайне редко тебя о чём-то прошу. Но сейчас я вынуждена это сделать.
— Не разочаровывай меня, Иэ…
— Отец! — выдохнула я. — Стоя сейчас, передо мной, скажи мне, что все годы, которые я бросила к ногам твоего трона, не стоят одной милости! Прямо сейчас, глядя в глаза, обреки мою лучшую подругу на изгнание! Покажи, чего на самом деле стоит моё слово!..
Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша.
— И, если оно не стоит ничего, то я сегодня же сложу свои обязанности.
— Ты шантажируешь меня? — бровь Императора поднялась в знакомом жесте. Том самом, который я часто вижу в зеркале.
— Если это единственный способ для меня добиться твоей милости — да. Я шантажирую тебя. Если же я всё же не только оружие Трона, но и дочь… тогда я прошу.
Он усмехнулся и прикрыл глаза.
— Всё же, тебя неплохо обучили. Я доволен... Хорошо. Хотя это и ошибка, но я сделаю, как ты просишь. Но впредь, будь добра, воздержись от такого тона в разговоре со мной.
— Да, мой Император, — я опустила голову, пряча выражение глаз.
Он едва слышно вздохнул.
— Политикам непросто иметь друзей, дочь.
— Я знаю, — мне ли не знать.
В том числе и то, что это единственное “прости”, которое ты можешь себе позволить.
— Значит, сказано и услышано. Твой дальнейший маршрут вместе с инструкциями и сопроводительными бумагами прилетит к тебе с вестником в течение трёх дней: нам нужно ознакомиться с документами, которые пришли сегодня. Отдыхай. О кандидатуре посла тебя уведомят отдельно.
Круг связи погас.
Я пару мгновений постояла столбом, а после, тихо рыкнув, смела всё со стола. По стенам пополз лёд.
— Госпожа? — в дверь осторожно постучали.
Я скривилась.
— Исчезни, Деррен.
— Может, я могу помочь?
— Можешь. Исчезни! И передай остальным помогальщикам, чтобы меня сегодня не беспокоили. Только по срочным вопросам!
За дверью воцарилась тишина. Я для верности заморозила дверь, чтобы наверняка.
У принцесс не бывает истерик. Они не имеют права на капризы, дурное настроение, слёзы и прочее.
Любая слабость, продемонстрированная прилюдно, будет использована против тебя. Любое неосторожное слово вернётся огромными неприятностями.
Таковы правила игры.
Я повернулась и посмотрела на небо.
Вот оно есть у меня всегда, что бы ни случилось. Обратиться драконицей, расправить крылья и взлететь — выше, выше и выше. Туда, где нет необходимости во всех этих условностях, притворствах, правилах… Там есть только небо.