Очарованный меч - стр. 24
– Тебе ушей недостаточно? – хмыкнул Темлан.
– Уши можно и отрезать, а вот ауру… хотя она меняется. Проверим. Ленка, я тебе нравлюсь?
– Что?!!
– Ух ты, как твоя аура со злости почернела. А уж как ее перекосило! С ориентацией у тебя все в порядке. Это радует.
Натка открыла глаза и начал искать очередную жертву. Жертва сердито фыркнула из бочки, повернулась к ученице задом и сделала вид, что спит.
– Так, хватит дурью маяться! – Темлан развернул девчонку к себе лицом. – Приступаем к главному. Надеюсь, что ты понимаешь – в этом облике мне в графстве появляться нельзя. Меня там каждая собака знает. А потому мой облик должен быть сильно изменен.
– Мой тоже, – перестал храпеть Сиоген.
– А ты что натворил? – встрепенулась Натка.
– Ничего, – буркнул Сиоген, – но если мой облик не изменишь, никуда с вами не пойду.
– Значит, что-то натворил, – утвердилась в своих подозрениях Натка.
– Стоп! – нахмурился Темлан. – А ты в трактире, когда мы ели, как червяков в салат загнала?
– Я их туда не загоняла. Обычный морок навела.
– Ага… а крангала ловила тоже на морок?
– Нет, крангала на рыбку, а вот рыбу ловила на червяков… вернее, их мороки.
– А заклинание морока тебе знакомо?
– Не-а, – отрицательно мотнула головой Натка. – Просто представила себе их в голове и все.
– С ума сойти!
– Чего тебя удивляет? Я же маг!
– Я тут, пока ты спала, предисловие к азбуке начинающего мага прочитал. Этот Корониус Мудрый, ректор столичной академии, утверждает, что даже если у человека есть магический потенциал, он без знания формул заклинаний ни одного колдовского действия не произведет. Максимум на что его хватит, это непроизвольно отвести глаза окружающим в момент сильнейшего испуга.
– Зачем? – опешила Натка.
– Чтоб от опасности сбежать, – пояснил Темлан.
– Вот, значит, как я от тех уродов удрала. – По лицу девушки скользнула тень какого-то неприятного воспоминания.
– Каких уродов? – осторожно спросил юноша. – Откуда удрала?
– Из детдома в Рамодановске. Была там одна шакалья стая. Это теперь не важно, – тряхнула головой девчонка. – Главное – удрала, главное – без потерь, а один из них теперь, возможно, тоненьким голоском говорит. Помнится, между ног я ему от души врезала. Впрочем, отчасти я им за это благодарна. Меня тогда со страху в этот мир выбросило.
Сиогена это так заинтересовало, что он удосужился выползти из бочки и подсел поближе к учителю и его ученице.
– Так ты из другого мира?
– Ага, – кивнула Натка.
В глазах философа зажглись фанатичные огни жажды новых знаний.
– Расскажи, – выдохнул он, да так страстно, что девушка на всякий случай начала отползать от него за спину Темлана.
– Слушай, Сиоген, – поморщился ее учитель, – ты не находишь, что сейчас не время для девчачьих баек? Вот как научится менять нам внешность…
– Да как же ты не понимаешь?!! – заорал Сиоген. – Она – из другого мира! Мира, живущего по другим законам. А если ее и наукам обучали… Тебя наукам там обучали? – трепетно спросил он Натку.
– Восемь кошмарных лет, – высунулась из-за плеча Темлана девушка и, что-то опять вспомнив, тяжко вздохнула: – Лишили гады детства!
– Да за это время в самого тупого можно столько знаний вколотить! – Глаза философа замаслились.
– Выколачивать их из себя не дам! – решительно ответила Наталка.
– Какие философские течения у вас там сейчас преобладают? – Сиоген пополз вокруг Темлана за Наткой, которая, неприлично взвизгнув, вскочила на ноги и перепряталась за спину эльфы.