Очарованная призраками - стр. 41

 Три испытания, и одно из них завершилось за секунду.

– Будь их три или сотня, мы все пройдем, – говорю я. – Что дальше? Артур справится со следующим так же легко, как и с предыдущим.

 Но Мерлин одаривает меня улыбкой, и я понимаю, что сделала страшную ошибку… правда, пока не знаю какую.

– Трех будет достаточно, но следующее будет, боюсь, куда сложнее.

 Он снова поворачивается к толпе.

– Как многие из вас знают, то, что должно было стать величайшим наследием короля Утера, ускользнуло от него. Но его настоящий сын сможет этого достичь.

 Толпа улюлюкает – похоже, они поняли, что последует дальше. Вот только я – нет.

 Мерлин опускает руку на плечо Артуру.

– Король Утер хотел объединить все королевства Альбиона под одним знаменем. Ему это почти удалось: осталось лишь одно, которое не желает подчиняться.

 Картинка сложилась, и я борюсь с улыбкой. Артур переводит на меня непонимающий взгляд.

– Второе испытание – завершение того, чего хотел твой отец. Победа над чудовищами Севера и присоединение Лионесса к Камелоту.

Мерлин позволил нам отдохнуть неделю перед путешествием в Лионесс с армией из пятидесяти рыцарей. Когда он назначал правила испытания, я заметила: Мордред тоже улыбается. Он напоминал змею, приготовившуюся к удару. Пятьдесят рыцарей должны будут сделать то, что не удалось сотням, даже тысячам. В его глазах это задание было непосильным.

 Это нечестно: Артуру нужно сдвинуть горы, чтобы унаследовать трон, а Мордреду это право досталось просто так. И хотя Артуру суждено править Альбионом, мало кто в это верит. Для большинства здесь он – незнакомец, вылепленный руками врагов. Мордред потратил годы на то, чтобы обрести союзы и умаслить нужных людей. У Артура такого преимущества нет.

 Но это неважно, ведь, когда мы с Артуром, Морганой и Ланселотом остаемся одни в детской спальне принца, мы позволяем себе расслабиться и отпраздновать победу. Всего неделя отдыха, но мы могли бы отправиться и завтра, если бы это потребовалось. Вот только это нам не нужно, и рыцари тоже не понадобятся: осталось только отправить письмо Гвен и дождаться их свадьбы. И тогда Лионесс примкнет к Альбиону.

– Так не пойдет, – замечаю я, пока Артур разглядывает комнату, которую совершенно не помнит.

 Я думала, он давно из нее вырос, но это не так: его кровать настолько большая, что на ней могла бы уместиться целая семья, и места здесь очень много. В углу расположился большой дубовый шкаф с отделкой из белой кости. Широкие окна смотрят на восток, и света здесь тоже предостаточно. На отполированных мраморных полах лежат алые шерстяные ковры. Единственное, что стоит заменить, это стол и стул, которые слишком малы: если бы Артур попытался сесть, то его коленки достали бы до плеч.

– Это испытание должно показать твой ум, да, но никто не сложит сказаний о том, как ты героически написал письмо. Никто не споет песен о том, как ты смело попросил свою нареченную спасти тебя.

– Хотя Гвен и так частенько спасала тебя на Авалоне, – радостно фыркает Моргана со своего места на бархатной кушетке.

– Уверен, мы с ней сравняли счет, – с негодованием бормочет Артур, а потом переводит взгляд на меня. – Говоришь, мы должны устроить шоу? Съездить в Лионесс? Сделать вид, что мы с Гвен не знаем друг друга? Разве это… не нечестно?