Очарование тьмы - стр. 29
– Что происходит? – спросил Рейф.
– Ничего не происходит, – прорычал Гриз. – Просто дай мне руку…
– Заткнись-ка уже, – посоветовал ему Каден. Он поднял глаза на Рейфа. – Его ранили в потасовке на террасе. Меч пропорол бок. Я пытался перевязать его, но рана все время открывается.
Гриз злобно зыркнул на Кадена и снова попытался подняться, но Рейф придержал его сапогом.
– Не шевелись, – приказал он, а затем крикнул Тавишу через плечо: – Осмотри-ка его.
Пока Тавиш проверял Гриза, Оррин отвел Кадена на несколько футов в сторону и велел ему сесть. Мы застыли, наблюдая, как Тавиш задирает грязный жилет и рубашку Гриза, а затем срезает промокшие бинты с его тела.
Увидев рану, Свен застонал, а мне пришлось подавить дрожь. Восьмидюймовая рваная борозда запеклась засохшей черной кровью, а кожа вокруг нее раскраснелась и воспалилась. Из пореза сочился желтый гной.
Тавиш покачал головой, заявив, что здесь, на тропе, он ничего не сможет с этим сделать. Прежде чем зашивать рану, ее нужно промыть горячей водой.
– Придется повозиться.
И по тому, как он произнес слово «повозиться», я сразу поняла, что даже он сомневается в том, что здесь можно что-то сделать. Я опустилась на колени рядом с Гризом.
– У тебя есть с собой таннис? – спросила я.
Он покачал головой.
– У меня есть немного, – отозвался Каден со своего места в нескольких футах от нас.
– Не буду я пить таннис, – простонал Гриз.
– Молчи! – воскликнула я. – Если прикажу, то будешь.
Однако, спрашивая про таннис, я думала про припарку, чтобы вывести хотя бы часть яда из его раны, когда мы спустимся в долину.
Руки ему, конечно же, развязали, и Рейф, Джеб и Свен совместными усилиями подняли Гриза на ноги. Несколько проклятий спустя они наконец смогли посадить его на лошадь. Теперь они уже не боялись, что он выкинет что-то неожиданное. Но Каден по-прежнему был вынужден идти впереди нас. Его положение не изменилось.
Свен поехал рядом с Гризом, и, когда тот покачнулся в седле, он вытянул руку и поддержал его.
Из-за задержки, вызванной присоединением Гриза и Кадена к нашему отряду, добрались до дна долины мы только к сумеркам. Каден шел пешком уже пять часов со связанными за спиной руками. Я заметила усталость в его шагах, но, как ни странно, вместо сочувствия на меня нахлынули лишь гнев и страх. Сколько месяцев я была в том же положении – полуголодной пленницей, униженной и испуганной, не ведающей, проживу ли я еще один день? Он страдал и вполовину не так, как я. И все же. Самое неприятное заключалось в том, что он пришел сюда добровольно. Так почему же в действительности он был здесь?
Мы двинулись по центральной дороге, вдоль которой протянулись жуткие громады зданий. Многие из древних стен и крыш все еще были на месте, так что мы быстро нашли себе подходящее убежище – такое, которое легко можно было бы защитить.
Просто на всякий случай.
Посовещавшись, Рейф и Тавиш выбрали руины. Мы все собрали по охапке сухих веток и вошли в огромное сооружение, ведя за собой лошадей. Наверное, здесь мог бы уместиться целый полк.
Как только костер запылал, я приготовила Гризу припарку, взяв все необходимое в седельной сумке Кадена. Тавиш наточил свой нож, и мы приступили к обработке раны Гриза. Наше укрытие поднималось на несколько этажей вверх, и толстые каменные плиты, упавшие когда-то оттуда, густо устилали пол вокруг нас. На одной из них и лежал Гриз. Он был слаб и, как теперь оказалось, даже слегка бредил, так что удерживать его на месте, пока Тавиш чистил рану, пришлось сразу четверым.