Обычная история - стр. 35
— Никакая смена имиджа не поможет избавиться от душевной боли, — словно прочитав мысли Леры, глубокомысленно произнесла Оксана.
— Ты опять решила взять на себя роль моего психолога? — съехидничала Колчина. — Ну давай. Скажи, что предупреждала меня! Скажи, что я сама виновна в случившемся! Давай-давай. И не смотри на меня так! Не смей меня жалеть! Не смей, слышишь!
Под конец Валерия уже кричала. Нервы совсем сдали. На них стали оборачиваться люди, но Колчиной было плевать на них. Внутри все клокотало от ненависти и боли. Хотелось кричать.
— Ой, дура ты, Лера, — покачала головой Лемешева. — Вроде взрослая, состоявшаяся женщина, но при этом набитая дура! Учись жить сегодняшним днем, иначе не успеешь обернуться, а жизнь уже пройдет. Других людей не изменишь, реальность не поменяешь, но ты можешь преобразить себя. Стать лучше. Мудрее. Ты не будешь счастливой до тех пор, пока не позволишь себе это.
— Конечно, Далай-лама, — Лера шутливо поклонилась. — Спасибо тебе за мудрый совет!
— Поумерь гордыню и эгоизм, а то так и останешься одна, никому ненужная, — просто сказала Лемешева и встала с места. — Я искренне делаю тебе счастья, Искра!
Колчина не успела съязвить в ответ. Оксана исчезла также быстро, как и появилась. Оглянувшись, Лера увидела, как Лемешева проталкивалась сквозь толпу к выходу. Там ее встречал Юрий. Подойдя к мужу, Оксана легко поцеловала его в губы. Юра в ответ нежно обнял её за талию и вывел из помещения.
Что ж, Оксана все же добилась своего — вернула мужа в семью. А вот Лера к Максиму отказывалась возвращаться!
— Налей-ка мне текилы! — обратилась она к бармену.
Пьяное забытье казалось как никогда привлекательным. Она хотела полностью забыться. Не помнить ничего, даже собственного имени.
11. Том I. Глава 9
Максим медленно выплывал из вязкого состояния сна, еще не до конца понимая, что стало причиной преждевременного пробуждения. В последнее время он ночами спал, как убитый. Причина проста — он работал на износ. Не проявлял к себе ни капли милосердия. Полностью погружался в выполняемые дела. Пытался заменить бесконечную пустоту внутри работой. По крайней мере, отвлекался на время.
Весь месяц его преследовало мерзкое состояние беспомощности. Особенно оно усиливалось, когда Максим в очередной раз возвращался в полупустую квартиру после очередной неудачной попытки поговорить с Лерой.
Арендаторы съехали с жилплощади, и Колчин обосновался в подаренной отцом квартире. Только Максим не воспринимал это место своим домом. Сердце тянулось к Лере. Его дом находился там, где была она.
Снова и снова Валерия отказывалась его выслушивать, а он опять и опять пытался выпросить прощение. Из-за дня в день одно и то же. И всё же Колчин не прекращал попыток достучаться до жены.
Их семья еще на шаг приблизились к окончательному разрыву.
Валерия настояла на том, чтобы он дал разрешение на развод. Первой реакцией на её требование стал протест. Жесткий и бескомпромиссный протест, который вызвал тихую истерику у жены. Если бы злилась, если пыталась ударить, он бы продолжил настаивать на своем решении, но… Едва слышные, шипящие звуки, которые она издавала, когда угрожала судебным разбирательством слишком сильно напомнили ему события, предшествующие их свадьбе. Тогда он едва смог вытащить Леру, едва успел спасти. Максим просто не мог допустить повторения ситуации и решил отпустить. После долгих и изматывающих размышлений Максим согласился на требования Валерии. Ему пришлось пойти ей на уступку. Лера в таком состоянии все равно пошла бы до конца, а до судебного разбирательства Колчин не хотел доводить. Не желал таскать любимую по судам. Решил, что печать в паспорте ничего, по сути, не решает.