Община. Лёд и Пламя - стр. 17

Теперь я его шантажировала, причём в открытую и абсолютно хладнокровно. И нет… совесть меня не мучила.

10. Глава 10

Мила

Утром, спускаясь к завтраку, я была готова озвучить своё решение родным. Вернее, маме… Анатолия я не считала членом семьи, а тем более тем, кому я обязана сообщать какие-то новости и личные планы.

Мама выглядела слегка уставшей, но стоило мне появиться на кухне, улыбнулась и, кивнув на стол, позвала:

— Садись доча, блинчики почти готовы. Как спала, кстати?

— Давай помогу, — отозвалась я и, оттеснив маму от плиты, попросила: — Свари кофе, а тут я сама справлюсь.

— Выглядишь бодрой, — похвалила мама и, поджав губы, пожаловалась: — А вот Анатолий полночи не спал, опять в кабинете пропадал. Переживает, наверное.

— Угу, — хмыкнув, буркнула я и, переворачивая очередной блинчик, осторожно уточнила: — Вы не поссорились? Выглядишь расстроенной…

— Ну если отсутствие диалога можно назвать ссорой, то, пожалуй, так и есть, — пожала она плечами, колдуя над кофемашиной.

— То есть? — охнула я и, повернувшись к маме, поинтересовалась: — Он обижен? Или чем-то озабочен?

— Понятия не имею, — гордо вздёрнув подбородок, фыркнула мама и, достав чашки, заворчала: — Это же надо было скрыть от меня такое. Не имел права… Вот я с ним и не разговариваю.

— Понятно, — проговорила я и, поставив на стол блюдо с парующей горкой блинов, достала из холодильника сгущёнку и творог.

Мама ещё готовила кофе, когда на кухне появился только что обсуждаемый объект. Хмурый, явно не выспавшийся, и судя по амбре, страдающий от жестокого похмелья. Оповещение в электронной почте подтвердило, что моё письмо он прочёл ещё вчера, и я с нетерпением и любопытством ждала, как он себя поведёт и что скажет.

Анатолий, впрочем, не проявлял никаких эмоций, кроме отстранённости и равнодушия. Тихо поблагодарив маму за поданный кофе, он тут же погрузился в свой телефон. Даже к завтраку не притронулся, что было на него абсолютно не похоже. Потягивал кофе, лениво листая информацию и в наш с мамой разговор не вмешивался.

— Мам, — приступая к еде, начала я и, заметив, как отчим напрягся, улыбнулась. — Я вчерашнее письмо изучила. Ну, помнишь… экспериментальная академия?

— Угу, — настороженно буркнула мама и, переглянувшись с Анатолием, попыталась сменить тему. — Милочка, ты не переживай. Поступишь через год, а пока…

— А пока я еду в эту академию, — перебив, торжественно сообщила я, а отчим закашлялся, поперхнувшись кофе.

— Я против, — отрезал он и, поджав губы, хлопнул ладонью по столу, безапелляционно констатируя: — Не время. Забудь. И без того проблем хватает, ещё и с Егором дело утрясти надо.

— Я сама утрясу, — хладнокровно отчеканила я и, остановив жестом пытающуюся вмешаться маму, сухо пояснила: — Условия вы мне озвучили ещё вчера. Я встречусь с ним сама, и мы съездим в полицию. Заберём наши заявления, и всё наконец-то закончится.

— Дочка, но как же?.. — мама всё же попыталась вмешаться, но я снова её перебила.

— Я не собираюсь терять целый год, работая в области, которая мне неинтересна. К тому же ты вложила достаточно средств, чтобы наш бизнес процветал. Не вижу причины жертвовать собой на благо компании, где и так всё отлично.

— Не торопись, подумай, — затараторила мама и, взяв меня за руку, привела ещё один довод: — Ты же уедешь в другой город, и мы долго не увидимся.