Общественные блага, перераспределение и поиск ренты - стр. 12

Но что мы тогда подразумеваем под «экстерналией»? Каждый из нас окружен огромным разнообразием вещей, одни из них – материальные, а другие – нематериальные, как, например, правила, которые мы вынуждены учитывать. Рассмотрим пару незначительных примеров: когда я вошел сегодня утром в свой офис, я заметил, что расцвело несколько очень симпатичных пурпурных цветов. Я также заметил, что на кусте с другой стороны от входа проявились признаки гибели растения. Я испытал удовольствие от красивых цветов и боль от их гибели: в обоих случаях количество удовольствия и боли было столь незначительным, что я даже не задержался, чтобы рассмотреть эти цветы. Я знаю, что администрация университета посадила их с целью улучшения работы университета, но их воздействие неизбежно ничтожно. Тем не менее решение обойтись без цветов, вероятно, будет неразумным. Это и есть – целенаправленное усилие правительства по созданию положительной экстерналии.

Бытует мнение, что правительства существуют в значительной степени для «интернализации экстерналий», и это уже стало неотъемлемой частью преподавания основ экономики. Одна из идей данной книги заключается в том, что дело обстоит гораздо сложнее. В некоторых случаях, когда правительства создавали экстерналии, нет ничего уникального или необычного. Правительства могут создавать экстерналии. Они, безусловно, могут создавать одну экстерналию, пытаясь избавиться от другой. Как специалист в теории общественного выбора, я в полной мере знаком с приведенными здесь аргументами и не отрицаю, что нам нужно правительство для того, чтобы избегать экстерналий или по крайней мере уменьшать их, – но оно делает другие вещи.

Экстерналии чрезвычайно разнообразны. Напомню, что в ряде случаев они производятся действиями отдельных лиц или небольших групп, в других – деятельностью правительств. Далее, при определенных обстоятельствах правительство, уменьшая своей деятельностью данную экстерналию, может создавать еще одну, возможно, более сильную. Вернемся к Коузу (Coase 1960; Коуз 2007) и Пигу (Pigou 1929; Пигу 1985). Последний указывал, что согласно техническому устройству своего времени паровоз создавал искры, которые могли стать причиной возгорания пшеничных полей вдоль железнодорожных путей. Пигу полагал, что для того, чтобы минимизировать эту «экстерналию», нужны были действия правительства. Коуз, который не был большим поклонником Пигу, отметил, что на самом деле данная конкретная проблема была вызвана действиями правительства. В соответствии с нормами общего права, тот, кто создает искры, несет ответственность за любой ущерб, который они могут причинить. В целях поощрения строительства железных дорог парламент изменил это правило и переложил издержки на тех, кому был причинен ущерб пожаром, вызванный искрами от локомотива. Это, конечно, не устранило экстерналию. На кого бы закон ни возлагал ответственность за возмещение ущерба, экстерналия по-прежнему сохранялась, так как огонь в любом случае причинит ущерб.

Опасность возникновения пожара может быть уменьшена путем оснащения тепловоза искрогасителем, а также если фермер оставит площадь вдоль железнодорожных путей незасаженной или засеет ее культурами, которые не горят. Предположительно, то или другое было наиболее экономичным способом снижения пожароопасности. Коуз утверждал, что независимо от того, что предусмотрено законом, решением был бы наиболее экономичный из них. Если фермер несет ущерб и для него было бы дешевле поставить искрогаситель на локомотивы, то фермер заплатит железнодорожной компании за их установку. Если дешевле оставить полосы земли вдоль железнодорожной линии незасаженными или засеять их культурами, которые не горят, то это будет сделано либо фермером (в том случае, когда он несет прямую ответственность за возмещение причиненного ему ущерба), либо железнодорожной компанией, которая заплатит фермеру, чтобы тот оставлял землю невозделанной (в том случае, когда ответственность за возмещение ущерба лежит на компании).