Общепит - стр. 14

— Можете и уехать, — задумался Вил. — Но где сейчас безопасно? — он чуть хищно усмехнулся, но постарался тут же скрыть улыбку. — Других происшествий не было в зоне вашей ответственности?

— Не было, разве что... — Урал задумался, решая, стоит ли рассказывать неизвестному следователю.

— Любая мелочь может быть связана.

— На днях батюшка повесился из церкви местной. Со мной никак не связано, вы не подумайте. Мы с ним знакомы были, но не близко. Хороший человек, был. Я сразу подумал, что нечисто дело. Он знаете, где повесился.

— В церкви, напротив иконостаса? — поинтересовался Вил, чувствуя, как сжимает виски вновь накатившая боль.

— Так вам уже рассказали? — изумился Урал.

— Нет, сам догадался. Дела хуже, чем мы думали. Можете меня не слушать, но я рекомендую вам бежать из города. На этом все. Ты, — он указал на Зоркова-младшего, — со мной. Как покажешь места — я отвезу обратно к отцу. Поверьте, со мной он будет в полнейшей безопасности.

— Может, хотя бы намекнете? — Урал поднялся с места. Даже в приглушенном свете желтых ламп можно было различить поразительную скорость, с которой бледнела его кожа.

— Не имею права, — мотнул головой комиссар. — Но времени лучше не терять.

Словно в подтверждение его слов, с улицы донеслись громкие ругательства, крики и звуки пистолетных выстрелов. Вил Михайлович тут же кинулся на шум, «начальник безопасности» замешкался, но бросился следом, по приказу своего босса.

Григорий Уралович выбежал на улицу последним, под аккомпанемент кричащих от страха женщин. Как только он вырвался из помещения на холодную улицу, то увидел лежащих на крыльце троих мужиков. Двоих охранников и своего друга Владика: тот сжимал в руках разряженный пистолет и едва умудрялся дышать. Сорванная нижняя челюсть чудом держалась на кровоточащем куске кожи. Он бешено водил глазами из стороны в сторону и стонал, а его язык тщетно пытался дотронуться до нижних зубов, из-за чего походил на слепую змею, мордочкой проверяющую путь вперед. Указательный палец Владика все еще продолжал дергать спусковой крючок пистолета, но внутри больше не было патронов. Бесполезная вещь продолжала грустно щелкать, добавляя в картину жесткой расправы еще одну горькую ноту трагизма. Из распахнутой двери клуба лилась прелестная мелодия Вивальди, а Вил и «начальник охраны» безмолвно наблюдали за произошедшим.

— Что вы стоите? Звоните ментам и в скорую, его еще спасти можно! — заорал Гриша, прыгая к Владику. Он не нашел в себе сил, чтобы коснуться раскуроченной челюсти, поэтому просто положил голову друга себе на колени и вцепился ему в волосы. — Не помирай, Владик, слышишь? Не смей помирать, черт тебя дери!

— Он мертв уже, Григорий Уралович, — грустно заметил «начальник охраны». — И парней моих порешили. Это он, маньяк ваш?

— И водителя моего убил, — Вил подошел к «Волге», деловито открывая дверь и вытаскивая на землю еще одно тело. — Резво сработал. Может их двое было? Или больше. Что думаешь?

— Машина близко стоит, мои парни среагировали бы. Раз только один Владик стрельбу открыл, значит нападавших минимум двое было. Но это же какую силу удара надо иметь, чтобы шею переломить и челюсть снести.

— Известно какую, — глаза Вила Михайловича блеснули азартным пламенем охоты, — нечеловеческую. Григорий Уралович, едешь? — Вил уселся за руль и завел машину. — Или не хочешь за Владика отомстить?