Обряд на крови - стр. 27
– Сейчас в таком обмундировании – каждый третий. А никаких воинских знаков отличия я у вас вообще не наблюдаю. И что касается оружия…
– Так. Все, – грубо перебив мужика, отрезал Мостовой. – Заканчиваем всю эту канитель, болтовню пустопорожнюю и тихо расходимся. Тихо, я сказал. По-мирному.
– А вот тут ты промахнулся, паря! – вспыхнув, снова подключился к разговору молодой. – Да мне по барабану – военный ты или полувоенный! Раз я тебя в тайге с оружием застал – гони документы. А если нет в наличии – погребешь со мной, куда скажу, как миленький. А там еще разберемся, что ты за вояка. Может, за тобой не один жмурик числится. Может, ты завалил кого-нибудь из сослуживцев и из части в бега подался.
– Как вижу, по-хорошему у нас не выйдет, – недовольно поморщился Мостовой и, резко вскинув, прижал к плечу автомат: – Тогда так, мужики, оружие и рюкзаки – на снег и пять шагов назад. – И побыстрее! Некогда мне тут с вами долго канителиться. Ну, чего застыли, блин? Быстро, я сказал! Оружие – на снег! И ни одного резкого телодвижения!
– Н-ну, ну, ты за это поплатишься! Т-точно тебе говор-рю, – процедил сквозь зубы неугомонный ершистый оппонент, дернулся, но, заметно побледнев под моментально наведенным на него стволом автомата, все-таки осадил на пятки. – Ты… Ты… Вот говнюк! Считай, что ты себе, парень, уже статью однозначно накрутил. И не одну! Да я не я буду!
– Дальше отступили. Еще дальше. Вот так. Стоим на месте, – скомандовал Андрей, убедившись, что егеря выполнили все его требования. Зажав автомат под мышкой, поднял лежащие на земле карабины и, сместившись немного в сторону, поочередно их разрядив, забросил обоймы подальше в снег, чтобы невозможно было их по-быстрому отыскать, проверил содержимое рюкзаков и после короткой паузы отдал новую команду: – Теперь снимаем бушлаты, кладем на землю и отступаем еще на пяток шажков назад. – Подождал, пока они отойдут на безопасное расстояние. Один за другим вывернул все карманы. В боковом, у Назарова, как и предполагал, нашел включенный диктофон. Пришлось вытащить из него кассету, а из найденных позже портативных коротковолновок и сотиков аккумуляторные батареи. – Вот это – батарейки и кассету – я у вас, мужики, естественно, конфискую. И без обид. Иначе у нас с вами никак не пролазит. Такие уж, к сожалению, сложились обстоятельства. А теперь, парни, расстаемся. Как и сказал – по-тихому. Каждый – в свою степь чешет. И не вздумайте только по дури за мною следом увязаться. Очень я вам это не советую. Очень. Отстреляю, мужики, запросто, на ять, и секунды не раздумывая… Ну все, ребята. Я пошел. Счастливо оставаться.
Возвращался на бивуак по своим следам. Так было дольше, но надежнее – стопроцентная гарантия, что нигде не плутанешь, не залезешь в непролазный бурелом по глупости, надеясь покороче срезать путь.
Первое время часто останавливался и, обернувшись, напрягал слух в опаске обнаружить погоню. Потом, окончательно убедившись, что сзади однозначно нет хвоста, успокоился и прибавил шагу: «А мужики, как видно, вовсе не тупые. Прониклись пониманием. Вняли моим увещеваниям. И это правильно. Совсем бы не хотелось мне с ними по-взрослому хлестаться… Как жаль, что не могу я им довериться. Никак не могу. Сейчас никому верить не имею права. А нам бы с дедом их помощь отнюдь не помешала. Лишней бы точно не была… Жаль. Чертовски жаль! Эх, если бы…»