Обретенная любовь - стр. 6

Раздаются шаги, затем открывается дверь, и шум голосов заполняет комнату.

– Здравствуйте, мистер Хиллз. Мы из «Нью-Йорк Пост», хотим поговорить с вашей дочерью о нападении. Она рассказала следователю, как все было? Все потрясены жестокостью произошедшего, и наши читатели хотят узнать подробности. Ваша дочь знает, что нападавший лежит здесь же, этажом выше? Она не боится, что он снова может напасть?

– Вы в своем уме? Вон! – кричит отец так громко, что я вздрагиваю.

В следующую секунду он громко хлопает дверью. Я съеживаюсь.

– Не обращай внимания, солнышко, папа их всех вышвырнет отсюда, – шепчет мама, пытаясь меня успокоить.

Я неуверенно качаю головой.

Вновь воцаряется тишина. Я не люблю такую тишину, мне больше по душе тишина Тига.

Через какое-то время отец возвращается с едой. Он ставит одну тарелку передо мной, вторую отдает маме. Она просит меня приподняться, но я не могу. Я принюхиваюсь. От запаха йогурта тошнит, и я к нему не притрагиваюсь. Мама говорит, что рада разделить со мной трапезу.

Но мне не дает покоя только одна мысль: Тиг лежит этажом выше.

Я задремала, но ненадолго: не могу перестать думать о Тиге, он ведь прямо надо мной. Представляю себе, как я прохожу сквозь потолок, сворачиваюсь клубочком в его объятиях, и мне становится легче.

– Елена, милая.

Это мама. Я собираюсь открыть глаза, но… Пожалуй, нет. В других обстоятельствах я бы сразу улыбнулась в ответ, пусть и несколько натянуто, но после того вечера общение с кем бы то ни было превратилось в пытку.

– Елена, сотрудники полиции здесь, они хотят тебя видеть, – добавляет мама.

Что? Я открываю глаза и выпрямляюсь. Сердце бешено колотится, к горлу подкатывает ком.

– Они только хотят задать тебе пару вопросов, ты позволишь? – ласково спрашивает она.

Я отрицательно качаю головой и натягиваю одеяло повыше. Эти свиньи не защитят меня. Мама вздыхает и придвигает свой стул к кровати.

– Солнышко, я буду рядом, хорошо? Их двое, и они отлично знают свое дело. Они зададут всего пару простых вопросов. Можешь отвечать как угодно – даже кивком головы, если словами не получится.

Я слушаю ее и чувствую, как накатывают слезы. Но, слава богу, я успеваю вовремя взять себя в руки.

– Обещаю, все пройдет быстро, договорились?

– Договорились.

Я говорю сухо и сдержанно, но ей достаточно и этого. Улыбнувшись, мама идет открывать дверь.

Входят двое. Их взгляды останавливаются на мне, и я снова пытаюсь спрятаться за одеялом.

– Здравствуйте, мисс Хиллз, как ваши дела? – спрашивает один из них.

Второй молча кивает мне, и они подходят к кровати. Мужчины такие высокие, что за ними совсем не видно мамы. Я ищу ее глазами. Неужели она вышла? Но нет, она выглядывает из-за их спин с улыбкой.

– У нас к вам есть несколько вопросов, – говорит мне полицейский. – Как вы оказались на той вечеринке?

Пауза. Они оба пристально смотрят на меня. Молчун достает маленький блокнот и ручку.

– Вам понятен вопрос? – вновь обращается ко мне полицейский.

– Да.

Он хмурит брови.

– Ну, так что?

Мама мельком бросает на него взгляд.

– Эм… я… я пошла на вечеринку…

– В котором часу?

Я сглатываю, пытаясь прогнать из головы воспоминания о том вечере.

– Я уже не помню, наверное, где-то в…

– Через какой вход вы вошли? Охранники вас не видели.

– Я…

Я не помню.

– Отвечайте, пожалуйста.