Обречённый быть обручённым - стр. 6

– И тогда уж точно грянет свадьба! – радостно пообещала я самой себе.

– Как ты, дочь? – папе все же удалось застать мне вне постели.

– Мне достался крепкий орешек, – я помахала исписанным листом, чтобы чернила быстрее высохли. – Но я не сдамся.

– Хотя бы намекни, кто этот загадочный мистер Альфа? Вдруг я смогу помочь?

Папа прекрасно знал, что имени называть нельзя, пока не приведу суженого в дом в качестве жениха и не представлю родным. Но иносказательно объяснить можно. Мы издавна называли всех женихов Альфами, чтобы до поры до времени он не остался безымянным, и все понимали, о ком идет речь.

Старшая сестра лишь после свадьбы призналась, какое нашла предсказание и почему не могла даже намекнуть, кто в нем был указан. Она сама не знала.

«На бал отправившись, поймешь: он в списке номер третий.

В его петлице будет брошь, а взгляд умен и светел.

В инициалах слово «АД»,

но А.Д. тебе душевно рад!»

Моя сестра едва не потеряла сознание, когда на балу, расписывая танцы, она пообещала вальс светлоглазому красавцу Алексу Драммод. Вернулась Эмма домой с его брошью в виде букетика ландышей, которую он сам приколол к ее платью.

С тех пор он зачастил к нам, а сразу после свадьбы купил имение в часе пешего пути от нас, так что мы виделись чуть ли не каждый день. Отец и братья питали страсть еще и к рыбалке, а у Алекса рядом с домом раскинулся огромный пруд, где изобиловала всякая рыба. Алекс разводил ее специально для удовольствия тестя и деверей. Так что лорд Теодор еще не подозревает, какое многочисленное счастье его ждет, когда семья приедет «погостить» у него в сезон охоты.

Свернув план покорения графа в несколько раз, я сунула листок в карман халата. Отец ждал намека. Что ж, пусть поломает голову.

– Оно висит без толка на каменной стене,

Но рог заслышав только, окажется в руке.

Один заряд по лани, другой – по кабану:

Охота будет славной! Но больше ни гу–гу.

Отец почесал голову. Невысокий, крепкий, с вечно взлохмаченной седой гривой, он походил на льва – гордого предводителя прайда. Но мы–то знали, что он только походил. Нашей стаей заправляла мама.

Я видела, как к отцу пришло озарение: его глаза загорелись, а улыбка растянула поросшие щетиной щеки. Меланхолия, терзающая его последний год, моментально улетучилась.

Отец стремительно вылетел из моей комнаты. Полы его халата развевались, как крылья у пикирующего филина.

– Оливер, Джордж, Майкл, быстро в оружейную! – гаркнул он на весь дом. – Нас ждет славная охота во владениях некоего соседа!

– Не так быстро, папа. Мне еще нужно его покорить! – крикнула я вслед.

– Ты справишься, малышка. Я в тебя верю! – он помахал мне рукой, даже не оборачиваясь. Его ждал арсенал, который он срочно должен был привести в порядок.

На шум явилась мама.

– Раздаешь намеки? – она опустилась в кресло.

Маме не удалось выспаться, поэтому под ее глазами пролегли тени. Но она все равно была прекрасна – сумела сохранить стройность, произведя на свет шестерых детей. Белокожая, с правильными чертами лица, она всегда привлекала к себе внимание. Каштановые вьющиеся волосы по обыкновению были заплетены в пушистую косу и наверчены на голове в виде короны.

Бабушка рассказывала, что маме прочили королевского сына. Он даже оказывал ей знаки внимания, но… пророчество решило иначе. Хотя все в его строках указывало на то, что мамин суженный – наследник королевства.