Обреченные. Путь в огонь - стр. 19
— Хватит! — прошептала она.
Уже довольно близко раздавались звуки латных сапог. Отдельные воины перепрыгивали через огонь и стремились к ведьме.
— Не знаю того, кто оборвал ее жизнь, но, скорее всего, он улыбался. Оборвать жизнь ребенка для них то же самое, что прихлопнуть таракана.
— Эбби не была тараканом! — в голосе Ибриен стали проявляться нотки гнева. А Рудхарт, очевидно, осознав, что нащупал нужные слова, продолжил давить на больное.
— А кем она была, если не тараканом? Быть может, клопом или назойливой мухой? Хотя последнее сравнение, пожалуй, неверное. Муху довольно сложно прихлопнуть, а вот Эбби отыскали без особого труда.
— Прекрати так говорить о моей сестре!!! — ее голос звучал громогласно, будто они находились где-то в горах, где эхо многократно усиливает голос, хотя они остановились на равнине.
— Глупо обращать на меня гнев, не я убил всю твою семью, — врачеватель сделал небольшую паузу и промолвил. — Они убили!
Кристоф наблюдал, как последние слова Рудхарда послужили для его помощников условным сигналом. Один из них со всего маху огрел Ибриен по ребрам. Когда она согнулась в три погибели, второй тоже приложился от души. Подождав секунду и посчитав, что этого недостаточно, он сделал еще один удар.
Скрюченная ведьма впилась пальцами в мерзлую землю, оставляя на ней глубокие борозды.
— Ненавижу… — прошептала она, из горла ее вырывалось рычание, будто она вовсе не была человеком, но каким-то диким зверем, который вот-вот сорвется с цепи. И тогда мало не покажется никому.
— А теперь лучше беги, Кристоф, — сказал Рудхарт со знание дела. — Лично я намерен бежать…
Каким бы смелым ни был Кристоф и сколько бы врагов он ни одолел в бою, но, оказавшись один на один со стихией, побежал, словно заяц. Иначе огненное цунами поглотило бы его, как одного менее расторопного пехотинца. Перемахнув через первый круг пламени, Кристоф никак не ожидал, что за ним последует второй еще более быстрый и мощный столб. Воин, пробегая мимо одноверца, кричал, чтобы тот поворачивал назад, да только тот не успел развернуться и податься наутек. Огонь окутал его штанину и моментально объял все тело целиком. Пламя превращало шатры в факелы, редкие деревья и растительность — в обугленные головешки, а людей и лошадей — в обезумевших существ.
Из самого центра огненного круга, который стремительно расширялся, все время вылетали огненные вспышки, летели они не прицельно, зачастую попадая за пределы лагеря. Но даже такие всполохи то и дело находили жертв.
Некоторые предпринимали попытки убить Ибриен, пуская стрелы в круг, предположительно в то место, где должна была находиться ведьма. Однако шансы на попадание были слишком малы из-за жара и всепоглощающей паники. Некоторых лучников находили огненные шары, но одному отсек руку верховный инквизитор. Кристоф заметил это, но попытаться понять, для чего Герман Гроэр это сделал, времени не было. Все объяснил его громогласный голос, разнесшийся по лагерю. Верховный пытался перекричать вой и треск огня:
— Не сметь стрелять по ней! Она должна остаться живой до казни! — орал он. Уводите раненых, отвязывайте лошадей! Спасайте продовольствие! Она не сможет поддерживать огонь вечно!
Герман Гроэр оказался прав. Расширение огненного кольца значительно замедлилось. Огненные шары тоже стали разить не так часто, но паника, посеянная ведьмой, была велика, а потери храмовников огромны.