Обреченная. Наперекор судьбе - стр. 5
От страха она бросила котомку с Лизой и едой и вскарабкалась почти на самый верх, и только тут, переведя дыхание, осознала, что до земли уже очень, очень далеко.
Постаравшись устроиться поудобнее, чтобы не свалиться, отдышавшись и оглядевшись по сторонам, Марина увидела двух медленно бредущих коров, погоняемых старухой с длинным кнутом в руке. Старуха как будто бы вышла из старой книжки со страшными сказками – длинная шинель, одетая на потрепанную черную юбку, поблескивала блестящими солдатскими пуговицами, на голове был повязан большой платок с бахромой и крупными яркими цветами. Явно большие и сваливающиеся с бабкиных ног кирзовые сапоги громко хлюпали по лужам.
Ленка, увидев собачонку, а потом и старуху, даже не шелохнулась, как стояла, так и осталась стоять. Она никого и ничего не боялась. Собачонка, поняв, что трусливую Марину ей уже не достать, обнюхала Лену со всех сторон и миролюбиво села рядом с ней в ожидании, что будущая жертва, наконец, слезет с дерева.
Марина, может быть, и слезла бы, если б могла, – но спуститься оказалось гораздо труднее, чем подняться. Она обхватила ногами толстый сук, от которого было метра три до земли. Сук опасно прогнулся, слышался еле различимый треск, подсказывающий, что сук ненадежный, и скоро рухнет. А ведь внизу были еще и коровы, которых Марина боялась не меньше, чем собаку.
Бабка с кнутом сурово прикрикнула на собачонку:
– Опять ты людей пугаешь, шалава? А ну, хватит тявкать! Чисто зверюга!
Собака стыдливо опустила голову, изображая всем своим видом, что вовсе она не зверюга, а милая пушистая собачонка.
– А вы, девоньки, откуда? – спросила старуха, обращаясь к Лене.
– Да мы так, по лесу гуляем, погода хорошая, вот и решили пройтись, грибов пособирать, ягод, – на голубом глазу начала сочинять Ленка.
– Да ладно врать-то, – быстро прервала поток ее слов бабуля, – сбежать, что ли, собрались? Так ведь кругом лес, дремучий, город совсем в другой стороне. Да и что вы там, в городе, делать будете, если даже туда доберетесь?
– Работать пойдем, – твердо и уверенно сказала Ленка.
– Работать?! Да там, в городе, таких работяг без вас хватает. Заберут вас в банду, отрежут руки-ноги, и заставят в метро попрошайничать. И кому вы без рук, без ног нужны-то будете?
Лена с Мариной молчали – нарисованная бабулей перспектива их не порадовала. Старуха обратилась к Марине:
– Слезай-ка, давай, с дерева, девчушка, я пока собачонку свою подержу. Вот подрастете немного – тогда вас и так отпустят, не больно-то нашему государству нахлебники нужны. Никто вас насильно кормить не станет.
– Маринка, слезай, – крикнула Лена, – может, и правда, зря мы сбегать собрались. Что-то я замерзла уже. Все-таки нас кормят, поят, мебель хоть и старая, матрасы серые, зато в комнате тепло. И руки-ноги никто не отрежет.
Марине пришлось прыгать с высокого дерева. Она ободрала руки, колени, и, прихрамывая, поплелась за Леной к родному и теплому детскому дому, опасливо поглядывая на коров и насмешливо глядящую на нее собачонку. Старуха долго еще стояла и смотрела им вслед.
Лена, как могла, пыталась утешить свою пострадавшую боевую подругу:
– Да ладно, не расстраивайся, ссадины быстро заживут. Подождем еще немножко – вдруг, заберет нас кто-нибудь сердобольный? Попадем в хорошую семью!