Обреченная на бессмертие - стр. 9
Мария Павловна долго смотрела в глаза внучке и, только уверившись в том, что ее желание неизменно, встала и ушла на кухню.
Оставшись одна, Света уронила голову на руки и тихонько всхлипнула. Ей было страшно. Страшно от того, что ее хотят убить, а она не хочет умирать; страшно от того, что в один миг рухнула вся ее прежняя спокойная беззаботная жизнь; страшно от того, что не пройдя и четверти жизненного пути придется начинать все с начала (или продолжать ту, старую, средневековую жизнь?). Однако, Света не позволила себе раскиснуть. Она быстро вытерла набежавшие слезы и задумалась. Ей нужно было задать бабушке еще несколько вопросов.
Через пятнадцать минут Мария Павловна вернулась в комнату, держа в руках чашку с дымящейся вязкой жидкостью.
– Можешь пить, – произнесла она.
Света, не колеблясь ни секунды, взяла из ее рук чашку и отхлебнула. Жидкость была на вкус пресной, как вода, но пахла смесью мяты и ромашки.
– Пей все, – посоветовала бабушка. – В этой чашке не только твое прошлое, но и вся твоя будущая жизнь.
И Света послушно допила. Первое время ничего не происходило, а потом груз прожитых веков неожиданно рухнул на ее плечи. И девушка вспомнила все. Свои детство и юность во дворце Трудентсов. Свою любовь к Винтеру. Свою жизнь в облике голубя. Свою встречу с Марией Павловной. Теперь Света во все поверила и пожалела, что выпила зелье. В душе теперь жил только страх, граничащий с сумасшествием, в сердце метались обломки разбитого чувства, а в мыслях царила полная неразбериха. Всем существом Пирай Трудентс владела боль – большая всеобъемлющая неизлечимая душевная боль. И теперь эта боль принадлежала Свете.
Тяжелый вздох вырвался из груди девушки. Однако, она нашла в себе силы оторвать взгляд от пола и посмотреть на Марию Павловну.
– Бабушка, что мне делать с Джулианом? Убить его? – испуганно спросила Света. Крупная нервическая дрожь колотила девушку.
– Как ты это сделаешь? Ведь он бессмертен.
– Но его можно убить на время!
– А вдруг он воскреснет на следующий же день?
– Можно убить его снова.
– Послушай, что ты такое говоришь?! – нахмурилась Мария Павловна. – Скажи, ты сможешь убивать его каждый раз на протяжении своей бессмертной жизни? Думаешь, это легко?
Света сразу погрустнела.
– Что же мне с ним делать? – спросила она.
– Увы, сейчас я ничего не могу тебе посоветовать. В тот памятный вечер Джулиан ничего не сказал тебе о том, как его можно убить навсегда. Да и возможно ли это вообще…
– Что же, мне так и жить с вечным сознанием того, что уже в следующий миг моя жизнь может оборваться?!
– Я попробую поискать что-нибудь, подходящее случаю, в самых древних книгах, – пообещала Мария Павловна. – Должен быть какой-нибудь специально заговоренный кинжал, мертвая вода или еще что-то. И если способ убить твоего Винтера существует, мы непременно найдем его. А сейчас иди спать, Света, утро вечера мудренее.
Девушка поднялась с дивана и направилась в свою комнату.
– Света! – окликнула ее Мария Павловна. Та обернулась. – Света, ты не одна. Я хочу, чтобы ты знала это. Я расскажу Вадику правду. Он поможет тебе, может, спрячет у кого-то из своих друзей.
Ландышева благодарно улыбнулась и вышла.
Глава 3
Встреча врагов
Джулиан Винтер перешел дорогу и остановился на другой стороне улицы перед многоэтажным белоснежным зданием, которое занимала юридическая фирма "Артефакт" – самая престижная и богатая фирма в городе. Молодой человек небрежным жестом откинул со лба челку, освобождая простор для видимости правому глазу, толкнул затемненные блестящие стеклянные двери и вошел внутрь. В холле было светло, просторно, прохладно и ненавязчиво пахло приятными дорогими духами. Высокие стены – сплошной мрамор и зеркала, кафельные полы покрыты приглушающими шаги мягкими бежевыми коврами. Напротив входа располагался высокий стол регистратора, слева от него стояла пара низких кожаных диванов и стеклянный столик с кофейным набором – для посетителей. За столом регистратора стояла высокая красивая девушка в идеально сидящем на ней темном деловом костюме. При виде вошедшего она поспешила наградить его дежурной вежливой белозубой улыбкой и поздороваться голосом, полным наигранного канцелярского радушия.