Обреченная на бессмертие - стр. 19

Девушку колотила крупная дрожь, она никак не могла успокоиться.

"Сон, это был всего лишь сон…" – беспорядочно шептала она, а сердце с бешеным стуком колотилось о грудную клетку, отказываясь верить. Слезы неудержимым потоком лились из глаз, и Света не могла остановиться.

Свет просыпающегося солнца еще не нашел окна ее квартиры, поэтому в комнате царил предрассветный сумрак и еще не выветрилась ночная прохлада. На улице весело щебетали давно проснувшиеся воробьи, благодаря своих никому не известных птичьих богов за посланный с утра пораньше мякиш черного хлеба; ветки высокой березы лезли в открытую форточку; ветер приносил в комнату запах пресной воды с речки; шумели изредка проезжавшие под окном машины. Все эти звуки были настолько привычны, что Света со временем перестала их замечать. Но в это утро заметила. Все до единого.

Девушка наконец-то поднялась с пола. Она вытерла слезы, оделась и тихонько прокралась на кухню. Там Света умылась, съела бутерброд с колбасой, а когда возвращалась обратно, услышала, что в комнате брата работает телевизор.

"Наверное, опять до полуночи боевики смотрел, – подумала Ландышева, – заснул и забыл выключить".

Она тихонько приоткрыла дверь в его комнату и увидела, что Вадим не спит. Он сидел на диване, по-турецки скрестив ноги, и заворожено уставился на экран телевизора. Света улыбнулась. Шла его любимая комедия – "Иван Васильевич меняет профессию".

"Он ее смотрит в сто первый раз", – подумала девушка.

Она скользнула в комнату и села на диван рядом с братом.

– Доброе утро, – покривив душой, сказала Света.

По телевизору очень вовремя включили рекламу, поэтому Вадим соизволил обернуться и откликнуться:

– Доброе.

Он с большим интересом смотрел на сестру, но ничего не говорил.

– Бабушка тебе все рассказала, да? – правильно расценила его взгляд девушка.

– Да.

"И вот так всегда! – с обидой подумала Света. – Краткие, односложные ответы и ни слова больше! Хоть как-то попробовал бы завязать разговор!" Но она не могла долго обижаться. После того, что ей приснилось, она особенно ценила присутствие рядом Вадима. В каком-то неожиданном порыве Света обняла молодого человека и призналась:

– Я тебя люблю, честно. Как брата.

Он, ничуть не удивившись такому поведению (неудивительно! разве можно изменить природному спокойствию и самообладанию?), положил свою светлую голову ей на плечо и произнес:

– Я тоже тебя люблю. Как сестру.

– Можно я посижу с тобой? – попросила Света. – Не хочу идти к себе. Там пусто и одиноко.

– Сиди, – равнодушно отозвался Вадим.

Остаток кинофильма они досмотрели вместе. Потом поднялась бабушка, напекла блинов и позвала всех завтракать.

– Ну, что вы решили? – спросила у своих внуков Мария Павловна. – Где спрячем на первое время Свету?

– Все-таки Свету? – Вадим, как будто бы изумившись, преломил бровь. – А я думал – Пирай.

– Пусть лучше будет Света, – вмешалась девушка. – Не хочу иметь ничего общего со своим прошлым. К тому же, мы в России. Имя Пирай тут, мягко скажем, неуместно, согласись?

– Хорошо. Пусть будет Света, – кивнул Вадик. – Значит так. Я решил, что лучше всего Свету будет спрятать у Вали…

– Только не у Вали! – против воли ляпнула девушка, ее язык работал быстрее мысли.

– По-твоему, лучше пусть тебя убьют, чем ты унизишься до общения с моей невестой? – немного недовольно откликнулся на ее реплику Вадим.