Обречена быть счастливой - стр. 10
А нам нужно было идти в противоположную сторону – на окраину города, где жили бедняки. Кварталы трущоб – довольно опасные места для жизни. В маленьких домах с тёмными закутками жили те, кому «повезло» родиться без денег. Жизнь тут была трудной.
Немного поплутав, смогли найти дом ребят. Богдан дал точное описание: невысокий бревенчатый, с почти развалившимся крыльцом, а рядом большой колючий куст.
Глава 6
Пока добирались до дома парней, Агриппина Фёдоровна рассказала, что, по законам страны, для того чтобы окончательно и бесповоротно отказаться от детей, достаточно отцу, при свидетелях, сказать, что он отрекается от них. И этого будет достаточно. Я обдумала ситуацию и, когда подошли к дому братьев, у меня созрел план.
На лай собаки на крыльце появился грязный и явно нетрезвый мужик.
– Чего надобно, барышни? – неприветливо спросил он.
– Скажи-ка, любезный, твои ли будут дети Богдан и Матвей? – слово «любезный» я произнесла со всей брезгливостью, на какую только была способна.
– Мы подобрали их недалеко от города, в очень плохом состоянии. Сейчас ребята у лекаря. Говорят, что ты их отец, – продолжила я.
Скорее всего, решив, что я пришла к нему за деньгами, которые потратила на детей, он громко завопил на всю улицу:
– Нет таких детей у меня! Мои все дома сидят!
Именно на такой ответ я и рассчитывала.
– Правильно я понимаю, что ты отказываешься от Богдана и Матвея? – поинтересовалась я.
Привлечённые громким разговором, из домов на улицу стали выходить соседи. Видимо, совсем им тут скучно живется и хочется не только хлеба, но и зрелищ.
– Правильно, барышня, правильно – закивал он головой для пущей убедительности.
Это мне и надо было.
– Вы свидетели, что этот человек только что отказался от двух своих сыновей, – обвела глазами людей, которые подошли к нам.
Небольшая группа соседей неодобрительно загудела, выражая отношения к поступку отца мальчишек и подтверждая, что «да» – они слышали.
– Ну что ж, ваше право! – холодно проговорила я.
Он стоял довольный, видимо, посчитав, что провернул очень выгодное дельце и не потратил деньги на ненужных детей. Я тоже была довольна, но по другому поводу.
Посчитав, что на этом разговор окончен, мы с Агриппиной Фёдоровной развернулись и пошли в обратный путь. Я сделала то, что хотела. Не было желания видеть этого мужика ни секунды больше.
Минут через пять нас догнала женщина, которую мы видели за спиной отца мальчишек. По-видимому, это была их мать. Маленькая запуганная женщина, со светлыми уставшими глазами. Глубокие морщины расходились от глаз. Она спросила, зачем мне мальчики и что я буду с ними делать, а когда узнала, что дети сейчас находятся у лекаря, с облегчением выдохнула.
– Может, хоть им повезёт, и жизнь будет чуточку легче. Спасибо вам!
Развернулась и шаркающей походкой сильно уставшего человека, по пыльной дороге, побрела домой, время от времени вытирая слёзы.
К тому моменту, как мы с экономкой смогли разыскать дом лекаря, нас уже ждали. Мальчишки лежали в карете.
Кузьма виновато отчитался, что отдал лекарю всю серебряную монету, которую тот попросил за их лечение.
– Ты сделал всё правильно, – поспешила успокоить его.
К нам вышел сам врачеватель.
– Барон Константин Львович Белозерский, – представился он.
Это был привлекательный мужчина лет сорока. Высокий, примерно на голову выше меня. Его тёмно-русые волосы уже слегка тронула седина. Зеленые глаза, в обрамлении чёрных ресниц, сейчас с гневом смотрели на меня.