Обратный путь из невозвратного - стр. 5

Тень, что малость повыше, охватила сопутствующую за плечо и я сказал:

– Ты, брат, знай, если кто тебя обидеть захочет или, вообще, чуть что, так ты мне скажи – я тебя защищать буду. Всегда.

– Да,– повторил мой брат,– и это помню.

– Ну, в последние десять лет помощи от меня не ахти сколько было, а? А теперь вот и вовсе беру свое слово обратно. Дальше сам на себя полагайся. Уж ты прости, брат. Прощай.

Мы обнялись.

– Прощай, брат,– выговорил он сдавленным голосом и, додушивая всхлип, почти выкрикнул:

– Ты только им не поддавайся.

Лёгкое дребезжание велосипедного щитка стихло за углом.

Я взглянул на звёзды. Искрятся.

Каких таких "их" он имел ввиду? Наверно, он и сам не знает; просто так вырвалось.

"Они" – как воплощение всего, что против нас в этой жизни. Как та свора молодого хулиганья, от которых мы отбивались вдвоём на танцплощадке.

Или те байканурские "деды", от которых он отбивался в одиночку.

Они – те, кто пустил под откос—в немыслимую круговерть—такую прежде размеренную и понятную жизнь: от одного съезда КПСС до следующего, из пятилетки в пятилетку.

Те – кто остановил заводы, кто сделал из провинциального города питомник для выращивания киллеров для Москвы и Санкт-Петербурга.

Конец ознакомительного фрагмента.