Обратной дороги нет (сборник) - стр. 3
Он замолчал, наконец – должно быть, я все-таки сумел прервать его монолог своим взглядом, а может, у него иссяк энергетический заряд или что там есть у человека в мозгу, заставляющее говорить-говорить-говорить, а потом вдруг иссякающее, после чего заканчиваются слова, и говорить становится нечего, хотя, возможно, и хочется, потому что не сказанного все равно остается гораздо больше, чем уже произнесенного.
– Давайте поставим точки над i, – сказал я. – Вам нужно кого-то найти? Это связано с вашей работой? Вы физик, как я понял. Что-то случилось. Давайте я буду задавать вопросы, вы отвечайте. Желательно – коротко. Да-нет. Как?
– Да, – сказал он.
Понятливый, уже хорошо.
– Где вы работаете?
Он посмотрел на меня изумленным взглядом. Действительно, ни «да», ни «нет»… Я пожал плечами, и он ответил:
– Лаборатория квантовой космологии, Римский университет.
– Где живете?
– Улица Гарибальдийцев, восемнадцать.
– Женаты? Есть дети?
– Женат. Жену зовут Лючия. Детей нет.
– Возраст. Ваш, а не жены.
– Тридцать шесть.
– Ваша проблема связана с профессиональной деятельностью?
– Да.
– По вашему мнению, вы столкнулись с криминальным случаем?
– Да, безусловно.
– Смерть?
– Да.
– Мужчина? Женщина?
Он смерил меня изучающим взглядом. Пожал плечами.
– Ни то, ни другое.
Я вздохнул. Вроде бы мы нормально начали, но если он сейчас опять свернет на ту же дорожку… Может, подойти с другого конца?
– Вы кого-нибудь подозреваете? Если речь идет о криминальном случае, то, что бы ни произошло, должен быть виновник, так? У вас есть подозрения?
– Да.
– Вы можете назвать имя?
– Да.
– Назовите.
– Боюсь, что…
– Ну же…
– Потом. Я назову… потом.
– Ну, хорошо. Итак, погиб… некто. Не мужчина и не женщина. Человек?
– В определенном смысле. Я же сказал – Вселенная.
– Это имя?
– Это… да, в определенном смысле. Вы беретесь за мое дело?
Я долго смотрел в его глаза. Я старался понять, чего он все-таки от меня хочет. Почему он так и не сказал правды? Мне было любопытно. Я знал, что скажу «да», потому что не мог отказаться от дела, в котором ничего не понимал. В моей практике это случалось дважды. Первый раз – когда я ушел из полиции, еще до того, как официально открыл агентство, и работал, как мальчик на побегушках, выполняя поручения коммендаторе Мальфитано, моего бывшего начальника. Он попросил меня проследить за… неважно. Я проследил. То, что происходило в доме синьора… назовем его синьором Зедда… было понятно не больше, чем измена Кармеллы, от которой я тогда пытался оправиться. Мне и докладывать было нечего, потому что я не знал – что именно из происходившего относилось к делу, что – нет, а что мне вообще только мерещилось из-за моего больного тогда воображения. Но прошло время, и я разобрался. Понял. Как потом оказалось, понял даже то, во что коммендаторе Мальфитано не собирался вмешиваться и совсем не хотел понимать. Ладно. Потом был еще случай, на третьем, кажется, году – я взял на работу Беппо, тоже бывшего полицейского, отличный был филер, равного ему я и сейчас не знаю. Когда он погиб, глупо, нелепо, переходил улицу (на красный, естественно, он никогда не признавал светофоров), и его сбил грузовик, так вот, когда он погиб, я закрыл бюро и целый месяц пил, тогда-то… да, тогда-то Кармелла ко мне и вернулась, вот странно: когда мне было хорошо, когда я был на коне, когда мог ей что-то дать, позаботиться, тогда ей было это не нужно, она искала чего-то другого, а когда мне стало плохо, работа разваливалась, я мог лишиться лицензии, и денег не осталось ни лиры, почему она вернулась именно в тот день, пришла, сунула ногу под дверь, не позволяя мне закрыться в квартире, протиснулась в прихожую и сказала: «Джузеппе, ты можешь приготовить мне кофе?»