Обратная сторона Моссада. Признание израильского разведчика - стр. 17

Мой пульс бешено колотился, когда я лег в кровать. Затем она вошла, совсем голая, в красном свете лампы. Она села рядом со мной и прислонила свое стройное нежное тело к моей согнутой ноге. Потом она нежно ощупала мою грудь.

Я был на грани взрыва. Она могла чувствовать, как сильно я ее хочу.

Она улыбнулась. Она была, очевидно, счастлива. Я сел и взял в одну руку ее маленькую грудь, а другой рукой гладил все тело, которое, казалось, колыхалось под моим прикосновением. Она прижала меня назад к кровати и опробовала с любовью каждую часть моего тела. Потом она медленно села на меня.

Я помню только, что я сказал Йоси и Хаиму, когда они хотели забрать меня, что останусь здесь на всю ночь, а с ними встречусь завтра утром. Это было моим бегством от жестокой реальности, и я хотел, чтобы оно продлилась хотя бы одну ночь.

Четверг, 13 февраля 1986 года

Утром я снова был в Академии. Я бежал к зданию, натянув мое пальто на голову для защиты от дождя.

Дов, руководитель наших тренировок, сердито взглянул на меня, с редкой для его круглого лица гримасой. Он остановил меня, пока я не взял свою чашку кофе.

– Где, черт побери, ты был?

– У нас была договорена встреча? – сухо спросил я.

– Мне не нужно договариваться, чтобы всыпать тебе по заднице. Один – ноль в его пользу. Я стал слушать внимательнее. – Я говорю о прошедшей ночи.

Я посмотрел на потолок. – Ты скучал по мне? Я очень тронут.

– Тебя не было дома, когда я звонил тебе.

– Что это значит? Ты звонил мне домой? Что это тебе в голову взбрело? Что ты сказал Белле?

– Ничего, я только хотел поговорить с тобой.

– Что я теперь ей скажу?

– Если бы ты был дома, тебе ничего не пришлось бы ей говорить.

Этим поступком он нарушил одно из основных неписаных правил Моссад: он позвонил домой офицеру Моссад, хотя никакого «горящего» повода для этого не было, и все было похоже на то, что он даже не пытался прикрыть меня, когда выяснил, что меня не было дома. Я был взбешен. – Козел! Кто тебя назначил шерифом? Будь спокоен, Дов, когда-то это и тебя коснется.

Я налил себе чашку кофе. Теперь уже он взбесился не на шутку.

– Так, а теперь выкладывай, что ты действительно хочешь от меня. Я не собираюсь слушать тебя целый день. Все становилось сложнее, чем я думал.

– Что ты имел в виду ночью во время этой игры с этими полицейскими? – Дов пытался приглушить голос.

– Ничего. Они взяли меня с собой покататься, а потом вернули на место. Почему?

– Разве так обращаются с вражескими полицейскими? После многолетних тренировок ты не нашел ничего лучшего, чем повторять им: «Ты ко мне обращаешься»?

– Ты ко мне обращаешься?

– Не начинай этого со мной. Ты стоишь на краю пропасти и точно это знаешь. Так что не выводи меня!

Я взял его за плечи и притянул к себе. Я нагнулся к нему и тихо сказал:

– Послушай хорошенько, Дов. Моссад вытащил тебя из службы внутренней безопасности из-за твоего опыта работы по оперативной безопасности, не так ли?

Он кивнул.

– Я офицер Моссад. Через пару недель меня введут в строй, и даже если нет, то в любом случае я все равно останусь полковником. Я стою на десяток званий выше тебя, салага. Он попытался высвободиться, но я цепко держал его.