Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - стр. 41

− Да, милорд. Леди, кажется, вот-вот…

− Родит, − закончило мое проклятье.

Могу представить, как закипает чайник. Сначала где-то внутри большого железного бака рождается жар, он приводит воду в движение. Она бурлит тихонько, потом сильнее, затрагивая все новые и новые слои воды, начинает шипеть, ей становится тесно в узких рамках бака, и тогда она яростно ударяется в его стенки, пытается сорвать крышку, выпрыгнуть через носик, откуда с жаром вырываются клубы пара. Так границы некогда привычного мира становятся узкими и тесными. Так вот, если несколько минут назад я была на стадии закипания, то сейчас у меня запрыгала крышечка, и остервенело завопил свисток на носике. Я плеснула в Гардиана таким раскаленным взглядом, что он немедленно сдался:

− Хорошо. Две минуты. Секундой дольше, и я войду.

− Две. Минуты.

Проговорила, неспешно поднимаясь, и чеканя каждое слово. Гад предусмотрительно отступил на шаг, летающее кошмарище отлетело подальше и умостилось на спинке стула возле окна.

− Вы хотя бы примерно представляете, сколько времени занимает снять… все необходимое?

Крышечка на чайничке все еще подпрыгивала. Я улыбалась такой обжигающей улыбкой, что еще чуть-чуть, буквально одна капля, и скопившийся внутри кипяток хлынет наружу, пожирая все на своем пути.

− Милорд. Мой вам совет: тщательно взвешивайте каждое слово, − предусмотрительно прошептал Коргхард. Ай да молодец, ай да прохиндей!

− Представляю, − самодовольно заявили мне. − И даже не примерно.

Я задохнулась от возмущения. Даже крышечка на мгновенье замерла и перестала подпрыгивать.

− Справлялся и за меньшее время.

Залепив паршивцу вторую пощечину (а он, замечу, дважды позволил!), я вздернула подбородок и покинула спальню с видом победившего генерала. Дверь в уборную громыхнула так, словно была разрывным пульсаром. Сверхмощным. В уборной пошатнулись хрустальные светильники, с одного даже камешек отвалился и разбился на мелкие прозрачные слезинки. Я надеялась, что эффект от моего ухода будет побольше, но создавалось впечатление, словно стены, двери, да и все вокруг соткано из укрепленных материалов. Как будто владелец дома – неуклюжий огр, созданный для разрушений. Во всяком случае, в деле разрушения человеческой психики он достиг небывалых высот.

− Справлялся и за меньшее время, видите ли! – прошипела, якобы невзначай опрокидывая на каменный пол старинную вазу. Жалобно звякнув, та не разбилась. − Ну, что ты творишь, Сэйри? Ваза-то в чем виновата? Крышу сносит у тебя, а страдают все!

Разве не это причина конфликтов в моем детстве? Разве я не пыталась доказать родителям, что выросла и могу самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность? Пока что несет только меня, и явно не в ту сторону.

Бурлящее негодование успокаивалось. Я открыла кран, ополоснула лицо прохладной водой, чувствуя, как каждое мгновение приносит облегчение. Не знаю, помогает ли вода или стена между мной и Гардианом, но одно очевидно – чем мы дальше друг от друга, тем спокойнее наши нервы и целее интерьер.

Обвела уборную коварным взглядом и метнулась к узкому окну. Вскарабкалась на тумбочку, подтянулась и едва не взвыла.

− Что?! Да быть того не может!

Рейнхарт

− Милорд, − Коргхард первым нарушил тишину.

Гаркуны не должны испытывать эмоций, но я готов поклясться, что конкретно в этот подарочек Фрейя влила чересчур много темпераментного дыхания. Хранитель с завидным упорством вмешивается в мои дела, комментирует мои поступки и пытается влиять на принимаемые мною решения, что я ненавижу больше всего.