Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - стр. 16

− Ничего не понял. Переведи.

− Странно, что ты не знаешь тролльего, − изумилась, робко выглядывая из-за широкого плеча спасителя. Да что там, я вцепилась в его рубашку как репейник.

− Странно, что ты его знаешь.

Проигнорировала замечание и пояснила:

− Эти уважаемые бандиты выполнили для меня одно дельце. А я со своей стороны… эм… так сказать, не отдаю долг.

Улыбнулась премиленькой улыбкой, переступая с одной голой ступни на другую и разве что не вжимаясь в сильную спину спасителя. Ну, знаете, между тем, кто желает отрезать мне руку (и все еще не отрезал, хотя мог) и толпой тех, кто желает не только мою девственность, но и мою голову отдельно от тела, я выберу первого. До поры до времени, разумеется.

Мужчина усмехнулся и повернулся к господам бандитам.

− Женщина не обязана держать слово. Заключая с ней сделку, вы должны были это понимать. Как бы то ни было, я беру ее долг на себя, если леди, конечно, не против.

Я истерично хохотнула, а бандиты от такого предложения онемели.

− А можно я посмотрю, как ты будешь мой долг отдавать? – проговорила сквозь смех.

− Ты, выххоль окваный, − прорычал, кажется, Борвальд. Или Дорвальд, кто там этих троллей разберет. Он вынул из-за пояса кортик и двинулся вперед. – Оволосел такое предлагать?!

Мой спаситель поднял бровь.

− Ашвархан выдров! Кишерка дрищенка арха вррых!

Предоставляя услуги переводчика, причем, бесплатно, я вздохнула и произнесла:

− Они полагают, что ты… эм… в общем, сомневаются они, что ты способен постоять за женщину. Говорят, что даже за себя вряд ли постоишь.

− Ахердык кьерз! – рыкнул гоблин, который все это время скрывался за спинами других.

− Оценочные суждения, − отмахнулась. – Вовсе ты не такой страшный.

По мне мазнули смешливым взглядом, а вот по гоблинам и троллям уже стальным. Да что там, от такого взгляда подобно земляной жабе хочется зарыться в земельку и крикнуть «я в домике»! В детстве работало же, почему перестало?

− Кейтрах харрах!

− Хо-хо! – я поиграла бровями и пригрозила троллю пальцем. Это низко даже для них. – Не переводится. Никак.

− Что сказали? – незнакомец сузил глаза, словно почувствовал что-то.

− Сильно любишь свою маму? В общем, по законам квартала неприкасаемых, за такое ты можешь с чистой совестью обесчестить длинноязычного.

− Что, прости?!

− Побрить ему задницу.

Здесь иные законы. До Зувера, который стыдливо прикрывал ладонями место, откуда хвост растет, кто-то добрался раньше меня.

− Великолепное предложение, но я, пожалуй, откажусь.

С лица спасителя слетела веселость.

− А вот за то, что тронул мою мать…

Мужчина преобразился, да так сильно, что я невольно отшатнулась. Мне показалось, словно в его чертах промелькнуло что-то звериное! Легко списать на темноту, но ее словно расчертили сапфировые отблески длинного хвоста.

− Вварх! – выплюнул Зувер неприличное даже для троллей слово. – Нашинкуем его!

− По-доброму они не понимают, да? – спокойно уточнил незнакомец. Хотя, чего уж там, теперь он официально знакомец. Ему подойдет имя… Герт. Или Гардиан. Да. Гардиан самое то – защитник!

− Не тот квартал, − хмыкнула, предусмотрительно шагая назад.

На мужской поножовщине даме не место. Мало ли – отвлеку спасителя, его порежут. Нехорошо. Не дело. Я лучше в сторонке постою… кварталов за пять-десять, пока мне снова руку отрезать не попытались.