Обращаться с осторожностью - стр. 47

– Хорошо, преподобный, и последнее – могли бы вы пройтись сначала на пятках, потом на носках?

Я продемонстрировал ему, а потом смотрел, как он идет, путаясь в ногах.

Бэнктон был столь крошечным, что нам не требовалась на дежурстве помощь напарника. Возможно, мне стоило отпустить преподобного Грейди: никого мудрее у нас не было, и, может, он замолвил бы за меня словечко на небесах. Но отпустить его значило бы обмануть себя, а это не менее тяжкий грех. Кто мог ехать по дороге, которая вела к его дому… подросток, который возвращался со свидания? Отец, прилетевший в город из командировки? Мать с больным ребенком, которая направлялась в больницу? Я пытался спасти не преподобного Грейди, а людей, которые могли пострадать.

– Мне очень не хочется этого делать, преподобный, но мне придется арестовать вас за вождение в нетрезвом виде.

Я зачитал священнику права и аккуратно повел к своему внедорожнику.

– А что с моей машиной?

– Ее заберет эвакуатор. Приедете за ней завтра.

– Но завтра воскресенье!

Мы были в полумиле от участка – своего рода благословение, ведь я не мог бы вытерпеть непринужденной беседы со священником, после того как арестовал его. В участке я прошел по основному протоколу, который подразумевал информирование задержанного, и сообщил преподобному Грейди о проведении теста на наличие алкоголя в крови.

– Вы имеете право пройти похожий тест под наблюдением другого человека на ваш выбор, – предложил я. – Вы также можете потребовать дополнительный тест, если вы пожелаете. Если вы не пройдете тест по распоряжению сотрудника правоохранительных органов, то вас могут лишить водительского удостоверения сроком на сто восемьдесят дней, исключая лишение прав, если вас признают виновным за вождение в нетрезвом виде.

– Нет, Шон, я доверяю тебе, – сказал преподобный Грейди.

Меня не удивило, когда алкотестер показал пятнадцать делений.

Моя смена заканчивалась, и я предложил довезти священника домой. Дорога петляла передо мной, я миновал церковь и поехал вверх по холму к небольшому белому строению, которое служило пастору домом. Припарковался на подъезде и помог ему проделать как можно более прямой путь до двери.

– Я был сегодня на поминках, – сказал он, поворачивая ключ в замке.

– Преподобный, – вздохнул я, – не нужно объяснять.

– Парнишке было всего двадцать шесть. В прошлый вторник он попал в аварию на мотоцикле. Возможно, ты слышал об этом. Я знал, что поеду домой. Но у матери паренька разрывалось сердце, братья потрясены потерей. Я хотел почтить его память, а не оставлять их наедине с утратой.

Я не желал это слушать и брать на себя чужие проблемы. Но понял, что киваю.

– Пара тостов, пара стаканов виски, – сказал преподобный Грейди. – Шон, не мучайся из-за этого. Я прекрасно знаю, что поступать правильно для других иногда значит делать то, что неправильно для тебя.

Дверь перед нами распахнулась. Раньше я не был в доме пастыря. Я оказался в тесном, но уютном пространстве; псалтыри в рамках украшали стены, на кухонном столе стояла хрустальная миска с «M&M’s», а над диваном висел плакат «Патриот».

– Я лучше прилягу, – пробормотал преподобный Грейди, вытянувшись на диване.

Я снял с него обувь и накрыл одеялом, которое нашел в гардеробной.

– Спокойной ночи, преподобный.

Его глаза слегка приоткрылись.