Обращаться с осторожностью - стр. 32
– Мам, – прошептала ты, когда мои руки замерли у тебя на талии.
Я собрала излишек ткани в узел.
– Да, – сказала я, и сердце мое забилось чаще. – Я почти закончила.
На этот раз Амелия была в школе, но Уиллоу пришлось взять с собой в фирму. Юристы подготовились: рядом с кофемашиной стояли пачки сока; возле глянцевых журналов по архитектуре лежала стопка книг с картинками. Когда секретарь вновь привела нас на встречу, то проводила не в конференц-зал. Вместо этого девушка распахнула дверь в кабинет, где царствовали сто оттенков белого: от пола из выбеленного дерева до кремовых стенных панелей и пастельных кожаных диванов. Ты изогнула шею, разглядывая все кругом. Не показалось ли тебе это место похожим на рай? И кем тогда считался Роберт Рамирес?
– Я подумал, что на диване Уиллоу будет удобнее, – спокойно сказал юрист. – И еще, что она захочет посмотреть фильм, а не слушать разговоры взрослых о таких скучных вещах.
Он поднял диск с мультфильмом «Рататуй» – твоим любимым, хотя откуда Рамиресу было это знать. Когда мы посмотрели мультик впервые, то в самом деле приготовили это блюдо на ужин.
Марин Гейтс принесла переносной DVD-плеер и современные наушники. Устроила тебя на диване, включила устройство и вставила соломинку в пачку сока.
– Сержант О’Киф, миссис О’Киф, – сказал Рамирес, – мы решили, что будет лучше обсудить наш вопрос без Уиллоу, но также мы понимаем, что, учитывая ее состояние, это физически невозможно. Именно Марин придумала идею с просмотром фильма. За две недели она проделала огромную работу. Мы проверили ваши медицинские документы и отдали их экспертам. Имя Маркус Кавендиш что-нибудь вам говорит?
Мы с Шоном переглянулись и покачали головами.
– Доктор Кавендиш – шотландец. Он один из лучших специалистов по несовершенному остеогенезу в мире. Если верить ему, у вас есть веские основания подать иск о медицинской халатности на вашего акушера-гинеколога. Вы помните, миссис О’Киф, что на восемнадцатой неделе у вас был предельно четкий снимок УЗИ… Это веское доказательство, которое упустила из виду ваша акушер-гинеколог. Ей следовало заблаговременно распознать болезнь ребенка, а не увидеть сломанные кости на позднем сроке. После этого она должна была предоставить вам эту информацию в ходе беременности, что могло бы повлиять на конечный результат.
У меня голова пошла кругом, а Шон выглядел растерянным.
– Подождите. Что это за иск?
Рамирес посмотрел на тебя:
– Неправомерное рождение.
– И что это, черт подери, значит?!
Адвокат бросил взгляд на Марин Гейтс, которая прокашлялась и пояснила:
– Иск о неправомерном рождении дает родителям право подать в суд на возмещение ущерба, вызванного рождением ребенка с тяжелыми формами инвалидности и уходом за ним. Это означает, что, скажи вам врач заранее о дефектах ребенка, у вас появился бы выбор, продолжать беременность или нет.
Я вспомнила, как несколько недель назад сорвалась на Пайпер: «Тебе обязательно быть всегда такой идеальной?»
А что, если один раз – с тобой – она все же не была идеальной?
Я была прикована к креслу, как и ты. Не могла пошевелиться или вздохнуть. Вместо меня заговорил Шон.
– Хотите сказать, что моя дочь не должна была родиться? – обвинительным тоном сказал он. – Что она ошибка? Я не собираюсь слушать этот бред!