Обознатушки. История одной избирательной кампании - стр. 7

– Вот это артист! – восхитился Папченко. – Вот это шоумен, понимаешь, из погорелого театра! В баньку его, немедленно. Поддайте пару, опохмелите, по-нашему, по-русски, туда-сюда. И чтоб ни один волос с его рейтинга не упал! Вечером приеду, будем оценивать перспективы.

Спящего ректора бережно пронесли по храму науки, вложили в автомобильное чрево и увезли за город.

Нагрянувший в университет часом позже вице-губернатор Повидлов застал только зареванную и слегка поддатую секретаршу: она наткнулась на одну из «заначек» своего шефа и подлечила нервы.

Матвей Козлов был не просто модным пиарщиком. Во время выборов он становился кормильцем для десятков семей. Еще вчера Козлов одиноко шатался в неизменном плащике и мятой шляпе по крутым московским офисам, а сегодня, глядишь, он, как пчелиная матка в улье, сидит в лучшей провинциальной гостинице, а вокруг него роем снуют рабочие пчелы, увешанные мобильниками, видеокамерами, диктофонами, ноутбуками и черт-те чем еще.

Всего за один вечер до вылета в Шайтанск Козлов мобилизовал могучую бригаду креативщиков, полевиков, орговиков, экспертов, журналистов, социологов, режиссеров, операторов, монтажеров и прочих узких специалистов, в карманы которых должна была перекочевать изрядная часть долларов Сметанина и Рабиновича – олигархов, которые, собственно, и бились на шайтанских выборах. Правда, и тот, и другой на всякий случай финансировали обоих фаворитов – и Папченко, и Повидлова. Так что доллары проделывали весьма извилистый путь. Сначала они, от истока близ северных нефтяных скважин, мощно текли в одном русле, затем река раздваивалась и орошала владения двух олигархов, а дальше, послушная их воле, вновь соединялась и мерно падала на мельницы шайтанских конкурентов. Брызги при этом летели во все стороны и жадно улавливались разнорабочими избирательной индустрии. В то же самое время зеленые воды совершали где-то, наверное, под землей невидимое движение в сторону кремлевских башен. Там умелые руки подымали их на свет божий и раскладывали крепенькие пачки по сейфам и тумбочкам, по кредиткам и банковским счетам. Водил умелыми руками давний друг Козлова, человек с полированной лысиной, всемогущий и всезнающий Андрей Вольфрамыч.

Модный киллер Алексей Баранов, в отличие от пиарщика Козлова, всегда работал в одиночку. И очень удивился, когда оторвал в кассах аэровокзала самый последний билет на Шайтанск. Рейс оказался купленным на корню.

Баранов летел налегке. Оружие ему должны были передать на месте. В легкую спортивную сумку он положил смену белья, разную бытовую мелочь, а основное место занял ноутбук. В недрах компьютера таился всего один любимый Барановым рабочий файл – фильм «Москва слезам не верит». Выше этого шедевра киллер ставил только ленты с участием своего кумира – интеллигентного кикбоксера Джимми Маккуксиса. Джимми первым в истории начал, разбивая противникам черепа, декламировать хокку в подлиннике. А теперь Джимми отошел от спортивной борьбы, открыл по всему миру сеть быстрых закусочных «Маккуксис» и все свое время посвятил медитации с перерывами на подсчет доходов.

Перед выездом в аэропорт Баранов принялся вдумчиво решать, как он будет одет. Встроенный платяной шкаф занимал добрую половину спальни. Баранов рыскал по всей Москве, скупая любую носильную вещь, на которой не останавливался взгляд. Его шкаф ломился от неприметных джемперочков, тусклых свитеров, затрапезных курточек, облезлых штанов, нечищенных ботинок. Перебрав свою коллекцию, Алексей остановился на кургузом серо-буром плаще, вышедшем из моды лет двадцать назад, и, поразмыслив еще с полчаса, напялил шляпчонку, мятую до такой степени, что ее владельцу хотелось помочь материально.