Оборотни Урала. Медвежий капкан - стр. 3
Даша приблизила лицо к зеркалу. Определенно не красавица. Слишком высокий лоб, маленький нос, вздернутый настолько, что виден верх узких ноздрей. Бледно-розовые губы не тонкие, но и не пухлые, четко очерчена только верхняя, контур нижней будто размазался. Глаза миндалевидного разреза были банально-карими, хоть и опушенные темными ресницами, они не вызывали восторга у Даши. В своей внешности ей нравились только волосы: густые, по пояс длиной, насыщенного пшеничного цвета. Они хоть и не блестели, но отдавали благородной матовостью. Такие же были у мамы. Даша кинула взгляд на фотографию на тумбочке и улыбнулась с теплой грустью.
Кухня встретила тишиной и чистотой, Даша привычно разожгла огонь в небольшой русской печи такой же, что была у мамы в ресторане. Отец с детства заставлял ее учиться выпекать хлеб по семейным рецептам. Когда-то благодаря этому хлебу они с мамой и познакомились. Хоть детские воспоминания и казались призрачными, но Даша помнила, как мама рассказывала эту историю.
Ресторан достался маме в наследство, дела шли хорошо, можно было перестать готовить самой, но ей нравилось. Особенно она любила делать выпечку.
Однажды к ней в ресторанчик забрел — Артур Ворохов. Он влюбился сперва в мамину выпечку, а после и в нее саму. Она рассказывала, что больше всего отец любил целовать ее руки, пахнущие хлебом. Мама тоже не осталась равнодушной к видному мужчине, так они и стали жить вместе. Потом родилась Даша.
Дальше вспоминать она не любила. Но сегодня настроение было подходящее, будто тесто, которое она вымешивала, пыталось вытянуть из нее печаль. Даше нравилось думать, что в приготовлении хлеба есть капелька волшебства.
Даша зябко передернула плечами, положила кругляши расстаиваться, подкинула дров в печь и села рядом, глядя на огонь. Красные всполохи пламени напоминали прожилки в заплаканных маминых глазах. Когда Даше исполнилось два года, отец заболел. У него было какое-то сложное психическое расстройство. Даша помнила, как приезжал доктор и что-то вкалывал ему.
С тех пор радостной и улыбчивой мамы Даша не видела, как, впрочем, и доброго, благородного отца. От них остались лишь воспоминания и совершенно иные люди. Нет, мама продолжала утешать отца, как могла. Мол, они вместе справятся, главное любовь, которая есть между ними, ради нее нужно потерпеть. Но ей было все сложнее и сложнее, а потом сердце не выдержало и мамы не стало.
Как ни удивительно, это встряхнуло отца. Он пришел в себя, взялся за бизнес, который стал быстро расширяться и приносить прибыль. Тогда отец купил землю, обнес забором и построил несколько домов, в том числе пансион для девочек, попавших в трудные обстоятельства.
У Даши появились старшие подруги, казалось, жизнь налаживается, но потом произошел несчастный случай.
— Ой, вы поглядите, сидит она! Отдыхает! — манерный голос выдернул Дашу из марева видений прошлого.
— И тебе доброго утра, — буркнула она.
Полина проплыла мимо Даши, чуть не толкнув. Даже с утра она выглядела сногсшибательно: черные волосы блестящим полотном спадали на спину, голубые глаза с длинными, подкрученными ресницами были искусно подведены и ярко выделялись на бледном лице.
— Готовишь? — Полина вскинула изящную черную бровь и снисходительно глянула на Дашу. — Хорошо. Каждый должен знать свое место.