Оборотень по объявлению. Его запретная пара - стр. 16

– С оборотнем? Ну да, странно, что Артур три года молчал, елы-палы. Обычно с человеческими девушками у сверхов либо быстро и «прощай», либо долго и на всю жизнь. Во втором случае с раскрытием тайны никто не тянет. Понимаешь, мы слишком хотим обладать второй половинкой…

И Аленка как-то скомканно замолчала, словно оставила мысли при себе.

«Что-то тут не то». Невысказанная фраза так и повисла в салоне авто.

Таня мне тоже говорила, что невозможно три года только целоваться.

Неприятней всего была мысль, что меня для чего-то использовали. Ведь как там медоедка сказала? Либо быстро, либо долго и навсегда. А мы долго, но я и не подозревала о звериной половине. Значит ли это, что я была ему безразлична?

Почему-то перед глазами встал Яр. Когда Аленка уезжала, я легко увидела его черный силуэт в темноте, хотя сама не понимала как.

– Эй, не грусти, елы-палы. Можно дам совет?

– Давай.

– Не принимай никаких решений. Дай себе как следует подумать об этом, принять.

– Я постараюсь. А куда мы едем?

– Как я поняла, твои братья – не вариант. Так что я хочу отвезти тебя в свое тайное логово медоедки. О нем никто не знает. Там тебя точно не найдут, если сама не захочешь.

Аленка потянулась и открыла бардачок.

– Бери мобилу, свою кидай сюда. Покатаю немного, запутаю кошаков. Пусть немного вымотаются, елы-палы! А сама пока попробую разузнать, зачем все это невесте. Приеду с вкусняшками.

Аленка притормозила у вытяжки из метро, выходящей на детскую площадку.

– Это тут. Открываешь среднюю решетку и лезешь. Только дай сбрызну тебя нейтрализатором, он сбивает запах.

И пшикнула на меня чем-то из пузырька. Звук был один в один как тогда в переулках, когда Тень нес меня прочь.

Так вот что это было!

Аленка посмотрела на меня, взгляд – как напутствие не унывать. И вдруг изменилась в лице, скосила глаза в район моей шеи:

– Метку Артур поставил?

– Ты про шрам? Почему он сегодня так всех интересует? – Я инстинктивно прикрыла шею рукой.

– Потому что очень похож на метку, елы-палы! Все же очевидно!

Для кого? Для мира оборотней? А вот для меня – нет. Я с этим шрамом сколько себя помню.

– Что за метка?

– Ну… – Медоедка хитро ухмыльнулась. – Это собственнический кусь от оборотня. Сейчас это считается дикостью – никто так не делает. Но когда мой лис меня посмел так цапнуть, я ему все лицо искусала так, что он в щербинку до сих пор ходит, елы-палы!

– Ого, – только и смогла сказать я, а потом откинула вниз машинный козырек от солнца и посмотрела на свой шрам в маленькое зеркальце.

Почему всем он кажется похожим на метку?

Я к нему давно привыкла, но все равно стеснялась, поэтому носила все с воротом. Привыкла. Так меня папа всегда одевал, приговаривая: «И шейку закроем, да?»

Так это и вошло в привычку.

Белое овальное пятно сантиметра три на пять со здоровой кожей посередине.

– Оно у меня столько, сколько себя помню. И росло вместе со мной. Так что вряд ли меня кто-то хотел присвоить младенцем, верно? Не такой же зубастый малыш?

Я нервно рассмеялась. В вопросе скользнул страх. Вдруг у оборотней и такое бывает?

Медоедка не отвечала, что еще больше подкидывало дров в топку воображения.

Да нет! Не может быть. Ведь так?

– Ну нет, конечно, елы-палы! Мы ж не больные! – Аленка так громко это сказала, что я подпрыгнула на сиденье от неожиданности.