Оборотень по наследству - стр. 13
Сердце пенсионерки растаяло, она встала ни свет ни заря, растопила печь и всецело отдалась стряпне, дабы порадовать молодежь вкусной едой.
– Микроволновки разные и мультиварки только продукты портят, – приговаривала она. – А из печи хоть мясо, хоть щи, хоть пироги – пальчики оближешь. Нынче поесть по-человечески, – роскошь!
– Доброе утро…
Катерина Матвеевна повернулась на голос и увидела в дверях кухни Аню, одетую в свитер и спортивные штаны. Кудри девушка заплела в толстую косу, чем окончательно покорила пожилую даму.
– Ой! Красота неземная! – всплеснула она руками. – Выспалась?
– Да, спасибо.
– Проголодалась, небось? Садись, завтракать будешь. Молока тебе вскипятить или чаек заварить?
– Лучше чай.
Аня бочком протиснулась между буфетом и дородной хозяйкой и села за стол. На блюде лежали вчерашние пирожки, но у нее совершенно не было аппетита.
– А где Илья?
– Ушли они с Антон Петровичем. Встали, умылись, поели – и вперед, по делам.
– Надолго?
– Не знаю, не спрашивала, – улыбнулась Катерина Матвеевна. – А ты что, уже соскучилась?
– Ага, – кивнула Аня, стараясь не огорчаться.
«Почему Илья ушел со своим другом, а про меня забыл? Значит, я для него не на первом месте, – рассудила она. – Этого следовало ожидать! После истерики, которую я закатала из-за козы, он потерял ко мне интерес. Так мне и надо! Дура, распустеха! Нервы надо держать в кулаке…»
– Ты о чем задумалась? Ешь давай! – проговорила хозяйка.
Аня опустила глаза на тарелку с творогом, которую поставила перед ней Катерина Матвеевна, и ощутила тошноту. Ее всегда тошнило от волнения. А как не волноваться, если Илья выскальзывает из рук? Того и гляди отправит ее обратно в Москву. Зачем ему здесь кисейная барышня?
Аня чуть не заплакала от обиды на себя, на ухажера, на мертвую козу, которая испортила ей всю малину.
– Можно я потом поем?
– А что случилось-то? – всполошилась пожилая дама. – Ты творога не любишь?
– Да нет… я…
– Мужчины яичницу ели на завтрак. Хочешь, и тебе пожарю?
– Нет, спасибо, – отказалась девушка. – Мне жирного нельзя. Я на диете.
– Фигуру бережешь, что ли? У тебя и без того живот к спине прилип. Не будешь есть, тебя зверь в лес утащит! У нас в поселке так детей пугают.
У Ани перед глазами мигом возникла коза с выпотрошенным брюхом, на которую она наткнулась по дороге сюда.
– Ка… какой еще зверь? Волк, что ли?
– Он самый, – кивнула хозяйка. – Их тут в лесах видимо-невидимо развелось. Деревни-то потихоньку вымирают, а звери размножаются. Не стало на них никакой управы! По грибы и ягоды ходить страшно.
– А… козу или корову они разорвать могут?
– Волки-то? Еще как рвут! Давеча соседка рассказывала, что ее сын в лесу с огромным волчарой повстречался. Зверь, видать, сытый был, на человека не набросился. Стоял и зыркал глазищами! Парень – раз, и на дерево сиганул. Как взобрался, сам не понял. А волчара повернулся и лениво так зашагал себе прочь. Волки, слава богу, по деревьям не лазают. Это от медведя, ежели что, не спасешься.
– Ой, страшно тут у вас, – поежилась Аня.
– Неспокойно стало в поселке. Но тебе точно ничего не грозит.
– Откуда вы знаете?
– Живу дольше, знаю больше, – пошутила хозяйка. – У тебя вон какой защитник! Загляденье!
Аня вспомнила, что Илья ушел с доктором, а ее с собой не взял, и пригорюнилась. Ходики на стене монотонно тикали, отсчитывая минуты. Катерина Матвеевна бросила взгляд на часы и спохватилась: