Оборона деревенского борделя - стр. 14
– У меня есть худшая новость. Когда мы публичный дом организуем, ему придется контролировать качество обслуживания. Это сколько надо будет времени, чтобы хоть по одному разу каждую отконтролировать!
Девушки захихикали.
– Не, на хрен, пусть вон Саша с парнями контролирует! – отказался я от такой перспективы.
***
– Я о делах хотела поговорить с тобой в узком семейном кругу, – подала голос Вика, когда мы насытились.
– Да?
– Есть три важных вопроса. Вопрос первый – сколько денег нам надо на публичный дом и откуда ты их планируешь брать?
– Сколько надо – не знаю. На продажу выставят много рабов сразу, цены должны упасть. Я думаю, унций по двадцать симпатичные девушки должны будут стоить, с коротким сроком до конца контракта. Нам нужно полсотни, итого – тысяча унций.
Стоимость раба была примерно пропорциональна сроку, оставшемуся до завершения его контракта с ФРЧ. Контракты подписывались на пять лет, по окончанию переселенец мог вернуться на Землю. Хотя возвращались не все рабы, что делать на Земле нищему без работы, семьи и профессии? Уж лучше жить в рабстве, так хоть койку предоставят и кормить будут.
– А не хочешь девушек из местнорожденных купить? – уточнила Вика. – Другого случая не представится. Они все молодые, самым старшим сейчас лет двадцать может быть. И не надо будет через год или два думать, откуда сотрудниц брать новых, когда эти уйдут на Землю.
– Даже если турки местнорожденных девушек вернут, а не оставят себе, их будут брать как жен, с прицелом на рождение детей. Так что цены на них низко не упадут, речь пойдет о сотнях унций за каждую. Да и не профессионалки они, добровольно не пойдут к нам. А заставлять кого-то работать в борделе я точно не буду.
Вика промолчала, согласилась с моим мнением.
– А можно я скажу? – несмело подключилась Лера. – Я же общалась со всякими девушками в украинском секторе, так вот не надо вам выбирать тех, у кого завершение контракта приближается. Они в большинстве уже года три, как в рабстве, это не способствует красоте. И в душе многие выгорают, как рабочий скот становятся. Конечно, многое зависит от того, как кому с хозяевами повезло, но обычно везет немногим.
Я задумался. В словах девушки был резон.
– Значит, нужно брать тех, кто недавно переселился? До года здесь? И стоить они будут, получается, порядка сотни унций за человека?
От получившейся суммы мне взгрустнулось.
– Не потяну я такого, – сделал я вывод.
– А ты откуда деньги брать вообще планируешь? – заинтересовалась Вика. – У тебя даже тысячи нет, по моим прикидкам?
– Семь сотен есть, но из них сотни три уйдет на строительство дома.
– Ого! – удивилась Вика. – Мы готовые дома по двадцать пять купили.
– Но эти готовые по площади раз в тридцать меньше, чем нам нужно.
– Допустим. Так деньги откуда? – вернула меня к вопросу Вика.
– Помнишь, я бродил с металлоискателем вокруг пересечения кварцевых жил, золотоносной и белой? Вот там с большой вероятностью можно найти полость с гнездом самородков. Только шахту долбить придется на несколько метров через известняк, – грустно закончил я.
– Можно найти, а можно и нет? А если найдешь, сколько там будет?
– Не знаю. Может, килограммов десять, может пятьдесят, если по земным случаям судить.
– Звучит это красиво, а в деньгах не так много по нашей потребности, – быстро перевела Вика килограммы в унции. – У меня есть лучшее предложение. А золото добывать лучше парней Беляша поставь, ты свою половину получишь, а они там шахту до центра планеты продолбят, если надо.