Обманутые иллюзии - стр. 66

Под журчащие звуки музыки Бетховена тело Роксаны начало вращаться. В золотом свете прожектора она поворачивалась, раскачивалась и наконец остановилась в вертикальном положении в футе над сценой. Макс медленно и нежно, дюйм за дюймом опустил ее на сцену, пока ноги девочки не коснулись пола.

Тогда он разбудил ее.

Роксана открыла глаза под гром аплодисментов. Для нее уже не существовало в жизни более сладких звуков.

– Я же говорила тебе, папа, – прошептала она.

– Говорила, солнышко мое.

Стоя за сценой, Сэм смотрел на них и качал головой. Дурят, дурят нашего брата, думал он. Больше всего его раздражало то, что никто не хотел объяснить ему, как все-таки это делалось. Ну, что же: за это Нувелям тоже придется заплатить.

Все, что он хотел узнать, – лишь несколько первых, самых простых фокусов. Ему казалось, что потом он смог бы их повторить или усложнить – если бы захотел, конечно. Работа фокусника привлекала жадного Сэма.

Подумать только, рассуждал он, люди платят деньги, чтобы посмотреть, как маг якобы делает то, что в принципе сделать нельзя!

На этом действительно можно неплохо зарабатывать, думал Сэм. Закурив сигарету, он смотрел, как на сцену вышел Люк. Что за херня! – возмутился в душе Сэм. Этот недоносок считает себя прямо звездой. Стоит там на сцене, как дерьмо на сковородке, и ему еще кто-то хлопает, его еще кто-то замечает.

Нет, наступит день, мечтал Сэм, и все внимание, все аплодисменты будут для него, для него одного. Потому что это значит – власть. А больше всего в жизни Сэм хотел власти.

– Мистер Нувель. – Представление закончилось, и Брент Тейлор, киноактер с внешностью безупречного положительного героя и густым красивым баритоном, встретил Макса у его костюмерной. – Никогда, никогда я не видел ничего лучше. – Тейлор схватил руку Макса и энергично встряхнул ее.

– Вы мне льстите, мистер Тейлор.

– Брент, прошу вас.

– Брент, но тогда вы зовите меня просто Макс. Здесь немного тесновато, но я буду счастлив угостить вас рюмочкой бренди.

– С удовольствием. Ах, сейчас произойдет еще одно чудесное превращение, – продолжал Брент, пока Макс наполнял бокал. – Просто чудеса. А левитация, какой удивительно красивый номер! Я счастлив, что вы будете у меня на ужине, и мы сможем еще поговорить о магии.

– Я всегда с удовольствием говорю о магии, – кивнул Макс, подавая ему полный бокал «Наполеона».

– Может быть, тогда мы сможем обсудить еще и волшебство маленьких экранов. Телевидение, – объяснил Тейлор, видя, что Макс только вежливо улыбнулся.

– Да, боюсь, что у меня слишком мало возможности смотреть телевизор. Мои дети – это другое дело, они просто эксперты.

– И в то же время сами – уже замечательные волшебники. Мне кажется, что им понравилось бы испытать судьбу в специальном телевизионном шоу.

Макс знаком пригласил Тейлора присесть на небольшую кушетку, а сам опустился на стул у гримировального столика.

– На пленке магия теряет свою власть.

– Действительно, это бывает. Но с вашим чувством театральности, игры это вышло бы прекрасно. Буду откровенен с вами, Макс. Одна из телестанций предоставила мне возможность подготовить серию специальных эстрадных шоу. И мне очень хотелось бы, чтобы один из выпусков назывался «Удивительные Нувели».

– Макс… – Появившийся в дверях Люк запнулся. – Извините. Там пришел репортер из «Лос-Анджелес таймс».