Обманщик, обманщица - стр. 18
– Ты что, не замечаешь? – спросила Лиза.
– Что?
– Поля подстриглась. Ей идет. Сразу так лицо открылось, такой свет из глаз, да?
Виктору стрижка падчерицы не понравилась. «Щеки теперь торчат», – подумал он, но не озвучил эти мысли вслух.
– На ужин что есть? Я забыл купить… – Виктор отправился на кухню.
За ним следом Лиза.
– Я тоже хочу подстричься. Даже еще короче. Прямо под мальчика, – заявила жена.
– Нет…
– У меня идеальная форма головы и идеальные черты лица. Мне пойдет.
– Да ни за что, – решительно не согласился Виктор и открыл холодильник.
– Я всю жизнь с это гривой, надоело, хочу поэкспериментировать. Вот эти стаканчики не трогай и ту кастрюльку тоже. А это мне на завтра.
– А что есть-то?
– Вон мясо в упаковке.
– Пожаришь, может быть?
– Сам, все сам, у нас равноправие…
– Лиз. Я не умею.
– Ну, так учись.
– Согласен. На следующей неделе запишусь на кулинарные курсы, буду учиться. А пока – пожарь?
– Я не могу. Я вся пропахну этой гарью…
– Так вытяжка же!
– Витя, у меня волосы, они моментально все запахи впитывают… Поэтому, кстати, мне надо подстричься.
– Я есть хочу, – мрачно произнес Виктор. – Оно, конечно, полезно – форму держать, но совсем голодать я не согласен.
– Спустись вниз, пока еще не закрыта твоя кулинария. Только не бери оливье, он жирный, бери салат из капусты.
– Лиз. Но это свинство. Пожарь мясо. Я работаю, между прочим, а ты нет.
– У нас равноправие. И перекинь на мою карточку деньги, я за Полины курсы должна заплатить.
– В этот вуз? Давай раз еще сядем и поговорим, вместе с Полей…
– Витя, не начинай, – отмахнулась жена и покинула кухню. – И потом, мясо мне никогда не удавалось, ты же знаешь… Оно тут давно лежит. Я его уже маме хотела отдать.
Виктор вздохнул. Он совершенно не обиделся на жену. Оделся, вышел из дома. В кулинарии долго стоял у витрины, разглядывая салаты и прочие уже готовые блюда. Раньше он питался именно этим. Что ел, когда сам работал дальнобойщиком, в долгих рейсах, лучше вообще не вспоминать. Но теперь все изменилось. Он стал другим, он сумел с помощью спорта привести свою фигуру в порядок и хотел бы еще и наладить свое питание. Ну сколько можно жрать покупные салаты (к поеданию покупных салатов применим именно этот глагол) и бегать по кафе и ресторанам? Немного простой домашней еды – вот чего не хватало сейчас Виктору. И не потому что он не хотел опять поправиться, нет. Он перестал относиться к своему телу с пренебрежением. Это его тело – тот сосуд, в котором он носит свою жизнь. Это важно – содержать данный сосуд в порядке. Без фанатизма, без превращения в маньяка-зожника, но и без полного пренебрежения.
Лиза всю совместную жизнь боролась за то, чтобы ее муж выглядел «как надо». По-мужски привлекательно, то есть. Так почему же в одном из важных вопросов – питании – она не захотела участвовать? Нет, ну понятно, сейчас равенство и равноправие, нет мужских и женских обязанностей, но когда муж тащит на себе все – оплачивает счета, купил квартиру и машины, работает не покладая рук, а жена не делает вообще ничего, не работает, не занимается домом (все домашние хлопоты на приходящей домработнице)… Как-то это несправедливо, нет?
Если подумать, даже посещение кулинарных курсов Виктора не спасет. Времени все равно маловато, да и это же так приятно – получать еду из рук любимой женщины. Это таинство, это древний ритуал, это проявление заботы, в конце концов. Это материальное проявление любви, в сущности.