Обманный бросок - стр. 37

Я делаю паузу, чувствуя, что разговор зашел слишком далеко, но пытаюсь за шуткой скрыть свое слабое место.

– Ты наконец заметила мою улыбку, Кенни?

– Угу. Я заметила, что ты улыбаешься, даже когда не хочешь этого. Например, мне. Сегодня я задела твои чувства, но вместо того, чтобы оставить меня разбираться со всем в одиночку, ты помог мне сохранить работу и убедился, что я улыбаюсь, прежде чем уйти.

Я и не подозревал, что она это заметила. Не думал, что кто-то вообще обращает на это внимание.

– Ты можешь на меня злиться, – продолжает Кеннеди. – Это не изменит моих чувств к тебе.

«Ты можешь на меня злиться. Это не изменит моих чувств к тебе».

Я откашливаюсь.

– Значит, ты продолжишь меня ненавидеть?

– Именно. – Я слышу, как она сглатывает. – Исайя?

– Да.

– Почему ты не воспользовался ситуацией в ту ночь в Вегасе?

Господи!

– Кенни, ты пьяна.

– Я хочу, чтобы ты ответил.

Вся кровь в моем теле приливает к горлу от вопроса Кеннеди Кей о том, почему я ее не тронул.

– Под словами «воспользоваться ситуацией» ты имеешь в виду что-то помимо женитьбы?

– Да. Помимо женитьбы.

– Ты хочешь, чтобы я что-то предпринял?

– Не знаю. Мне просто интересно, почему ты этого не сделал.

– Что ж, – выдыхаю я. – Я был так же пьян, как и ты, вот и все. К тому же, я думаю, моя мама встала бы из могилы и забрала бы меня с собой, если бы я хоть раз прикоснулся к женщине, которая пьяна. Но даже несмотря на то, что я потратил столько времени, пытаясь привлечь твое внимание, я не стану ничего предпринимать, пока не буду уверен, что ты тоже этого хочешь.

Повисает тяжелое молчание.

– Кенни, ты хотела моего внимания в тот вечер?

Она усмехается в трубку.

– Спокойной ночи, Исайя.

Кеннеди отключается как раз в тот момент, когда небо озаряет очередная вспышка молнии.

И только тогда я понимаю, что на какое-то время забыл о грозе.

Исайя: Встретимся в женском туалете.

Я: Почему именно там?

Исайя: Там мы познакомились. Я романтик.

Я: Тебе пора перестать пользоваться моим туалетом.

Исайя: Но там намного чище, чем у нас.

Я не удивлюсь, если, зайдя в уборную, обнаружу, что Исайя стоит там, опершись бедром о раковину, и отправляет в рот мятные леденцы. В конце концов, за эти годы я заставала его здесь несколько раз.

Он слишком занят, изучая все прелести женского туалета, чтобы обнаружить мое присутствие, но, возможно, впервые за время работы я наконец замечаю его.

Бейсболка надвинута задом наперед, но из-под нее все равно выбиваются идеальные волосы.

Он высокий. Безбожно высокий.

И еще его одежда: брюки цвета хаки идеально облегают мускулистые бедра, а поверх белоснежной футболки надета оливково-зеленая куртка-бомбер, подчеркивающая мышцы на груди. У него белоснежные кроссовки и укороченные носки – невозможно определить, правильно ли он подобрал пару в этот раз.

– Привет!

Исайя замечает меня у двери дарит мне свою фирменную улыбку. У него во рту полно мятных конфет.

– Привет, женушка!

– Я уже жалею, что согласилась.

Исайя игнорирует мои слова.

– Стадион уже заполняется, хотя игра начнется только через пару часов.

Ожидаемо! Сегодня первый матч сезона – против Миннесоты, и болельщикам не терпится вернуться на трибуны.

Исайя окидывает взглядом мой наряд: велосипедки, кроссовки и поло «Воинов». Мои волосы собраны в конский хвост, а щеки горят, потому что последние три часа таскала коробки с медицинскими тейпами и другими расходными материалами.