Область трансцендентности - стр. 15
– В инструкции написано, что причиной тому может служить отсутствие материала в контейнере…
– Ты же видишь, что материал на месте.
– Да, мои сенсоры подтверждают это.
Если честно, на месте Ренора я бы стал сомневаться в своей адекватности. Наверное, он так и подумал, потому и позвал меня.
– Всё тесты показывают, что микроконтроллеры анализатора работают правильно, – сказал Ястреб. Это означало, что приборы показывают верный результат, что в свою очередь… Дальше я ничего не смог придумать, в чём честно признался Сергею Андреевичу.
– Чувствую, эта планета нам преподнесёт массу сюрпризов, – сказал Ренор, и я не мог с ним не согласиться.
Обустройство лагеря началось утром следующего дня. Поскольку планета уже давно не знала, что такое день, время отсчитывалось по корабельному времени. Работы усложнялись отсутствием воздуха, естественного света и пониженной гравитацией. Первым делом следовало установить купола для лабораторий и создать в них искусственную атмосферу. Возить артефакты на орбиту ради их изучения являлось лишней тратой времени и ресурсов. К тому же, Белоусов хотел контролировать весь ход работ лично.
К вечеру, когда первые приготовления были закончены, Белоусов, Радненко и ещё шесть человек из группы археологов стояли у входа в древние катакомбы. Конечно, многие рвались сходу пойти на штурм, но руководитель сдерживал порывы инициативы – он хотел узнавать обо всём первым.
Часом раньше был проверен провал, который образовался в результате первой высадки и неосторожного движения главного археолога. Оказалось, что он имел в поперечнике квадратную форму и оказался неглубоким. Если бы десантник не ухватил Белоусова, то тот вполне мог приземлиться удачно. По всей видимости, учёный пробил своим весом «пробку».
– Кажется, это тоже какая-то труба, – сказал Радненко, указывая вдаль шахты, – посмотрите, как она удачно переходит в другую. Только засыпана. Всё-таки мне кажется, что это вентиляция.
Действительно, если присмотреться, можно было заметить плавный переход от одного участка к другому.
– Что у нас со сканированием? – спросил Белоусов. Вопрос адресовался группе наблюдателей, расположившихся в лагере. Зонд на антиграве висел над группой исследователей на высоте нескольких сот метров.
– Плохо, пробиваемся через слои породы с трудом. Такое ощущение, что что-то мешает.
– Хоть что-то видно?
– Кажется, на глубине сорока метров полость.
– Кажется или точно? – Трудно сказать, Александр Николаевич. Придётся идти вслепую.
– Давайте двигаться дальше, – сказал Белоусов, обращаясь к стоящим рядом коллегам. – Не торопиться. Будем продвигаться на антиграве парами. Сначала пойдём мы с Радненко. Не стоит лезть сразу всем, – он говорил так, словно перед ним стояли практиканты. Впрочем, археологи уже давно работали с Александром Николаевичем и знали о его высоком самомнении и крутом нраве. Впрочем, многим хотелось попасть внутрь «строений» первыми, но правила есть правила: пока неизвестна опасность, не следует идти всем.
Белоусов включил антиграв на 0,3g и стал невесомым. Он медленно вплыл в дыру и с небольшой скоростью стал продвигаться по туннелю. Покрытые древней пылью стены он пытался не задеть, боясь вызвать обвал конструкции. Помощник следовал за ним.
– Картинка хорошая? – спросил у наблюдателей Белоусов. Камера, закреплённая на скафандре, передавала всё, что он видел.