Облако возмездия - стр. 35
На ней была строгая, узкая юбка, обвивавшая стройные бедра, и нарядная блузка, а к груди она обеими руками прижимала книгу, как учительница прижимает к себе классный журнал. Но у женщины все же была книга, не журнал, а выражение лица, ее взгляд были такими ищущими, словно ей срочно понадобилось с кем-то поделиться прочитанным и, быть может, заручиться поддержкой. Чем таким она желала поделиться – вопрос еще более интересный, чтобы его выяснить, Нетрой и остановился с ней рядом. Впрочем, не только поэтому. Он вообще не имел такой привычки, проходить мимо красивой отдельно стоящей женщины без того, чтобы не попытаться познакомиться с ней, сблизиться или хотя бы не перекинуться парой слов.
– Мы знакомы? – неуверенно спросила она, когда Феликс притормозил, и ей стало ясно, что объектом его интереса она и есть.
– Еще нет! – довольно нагло заявил писатель. – Но мы быстро устраним это недоразумение. Меня зовут Нетрой, Феликс. А вы, как я понимаю, Эвелина…
– Нет-нет, – быстро поправила его женщина. – Я Нина Федоровна, директор гостиницы. Вы наш новый постоялец, я правильно понимаю?
– Совершенно верно, только-только заселились.
В этот момент из коридора вышел Леха Загул и, пройдя за спиной у Феликса, спустился вниз по лестнице. Тоже на обед отправился, отметил Нетрой про себя.
– Мне кажется, что мы с вами где-то уже встречались, – директор Нефертитюк смущенно улыбнулась и неожиданно поинтересовалась. – Вы здесь один, без супруги?
– Так я вообще-то не женат, – признался Нетрой.
– Ах, как мне вас жаль! – в неожиданном чувстве созналась Нина Федоровна. – И все-таки, где-то мы с вами встречались. Лицо мне ваше знакомо.
Тут Нетрой обратил, наконец, внимание на то, какую именно книгу прижимала к груди госпожа Нефертитюк. Это был недавно совсем изданный его «Целитель», в роскошной супер обложке, на обратной стороне которой красовался собственный его портрет. Тот самый, в три четверти, где он такой задумчивый и в любимом черном берете. Надо сказать, при вскрытии данного факта, екнуло от гордости в груди у Нетроя. Вот она, общенародная слава, подумал он скромно. Внутренне ликуя, но внешне очень сдержанно, он постучал согнутым пальцем по портрету.
– Может быть, отсюда? – спросил он.
– Что? – не поняла Нина Федоровна, и вдруг, встрепенувшись, развернул книгу к себе другой стороной. – Ах! Правда, же! Феликс Нетрой! Как я сразу не сообразила! Просто какое-то затмение нашло. Ах, простите, простите! Знаете, я так люблю ваши книги, я их прочитала все-все. Перечитываю периодически некоторые. И многие – да почти все! – наизусть знаю. «Целителя» только что прочла и, знаете, очень он мне понравился! Хожу под впечатлением. Сильно, сильно. У вас просто волшебный слог! А язык! Ах, какой у вас язык! Тут Нина Федоровна смутилась и совсем порозовела.
Что может быть приятней для писателя? Какую большую усладу можно придумать для его ушей, нежели восторженные отзывы почитательницы таланта? И не в столице, а в каком-нибудь богом забытом медвежьем углу вроде города Загубинска? Нетрой потек…
– Я… Мне…
– Ах, я так хочу поговорить с вами обо всем. Хочу услышать все-все-все…
Из коридора с отсутствующим видом вышел Леха Загул и, пройдя за спиной у Нетроя, спустился вниз по лестнице. Тут в голове у Феликса щелкнуло. Что, опять? Стоп! – сказал он себе. Этого не может быть.