Обезглавленное древо. Книга вторая. Джори - стр. 25
Промучившись с полчаса, Айк остановился на «Доброго дня, Крисси!». Не слишком нагло и по-дружески. Он аккуратно вывел строчку, прикладывая все усилия, чтобы не посадить кляксу, и шумно выдохнул. Прислушался к шуму дождя за стеной, покосился на свечу — он делал на них насечки, чтобы хоть примерно представлять течение времени.
Одна строчка за полчаса! Так он и к утру не закончит. Ужас какой-то.
Айк нетерпеливо поерзал на стуле. Надо быть проще, свободнее, в конце концов, они знакомы столько лет. Может, представить, что он пишет не Крис, а Джори, тогда дело пойдет на лад?
Невольно мысли Айка обратились к другу. Как-то он там сейчас, в такую бурю? Может, пойти к нему и спросить совета насчет письма? А вдруг он придумает, как им с Крис снова встретиться?
Счастье просто распирало Айка, стремилось выразиться, подарить себя миру. Но даже оно не могло заставить его забыть о том, что приходить к Джори без предупреждения слишком опасно. К тому же усталость, физическая и душевная, брала свое. Было ясно, что сегодня ничего путного ни написать, ни сделать не получится.
Но Айк упрямо не вылезал из-за стола, еще надеясь на что-то. В задумчивости он нарисовал на краю листа цветочек. Подумал, добавил пару цветков и завитушку. Потом внизу пририсовал изящное деревце, с тонкими веточками, покрытыми листиками и плодами. Потом голова его опустилась на сгиб руки…
Эдвард действительно был в отлучке. Он провел у постели больного всю ночь и вернулся незадолго до рассвета.
Обеспокоенный долгим отсутствием сына, он первым делом заглянул в его комнатушку.
Свеча догорела. В полумраке смутно виднелась фигура спящего Айка — он скорчился за столом, завернувшись в одеяло, и сладко посапывал. Перо выпало из расслабленных пальцев, в открытой баночке засыхали чернила.
Эдвард тихонько вздохнул, заткнул баночку пробкой и вышел, прикрыв за собой дверь.
***
Одно обещание, данное Крис, Айк выполнил — он не простудился. Говорят, влюбленных Всемогущий охраняет и, видимо, в этот раз он потрудился на славу.
Пробудившись, Айк сразу понял — что-то изменилось. Засыпать за столом ему доводилось и раньше. Было что-то еще, какое-то новое чувство, помимо боли в затекших мышцах.
Он медленно поднял голову и выпрямился. Так, наверное, могла бы разогнуться ожившая статуя.
В комнате стояла страшная духота. Айк приоткрыл дверь, и слабый свет упал на листок с начатым письмом. «Доброго дня, Крисси!» — значилось на нем, а дальше шли странные рисунки и узоры, наполовину смазанные неосторожной рукой.
Как он мог забыть!
Воспоминания о вчерашнем дне появлялись в его мозгу одно за другим, точно птицы, что возвращаются в гнезда под вечер. И вместе с ними душу Айка безудержным потоком заполняло счастье.
Подумать только, он уснул, не закончив письмо к Крис! Надо сейчас же заняться им и успеть отнести до того, как Джори проверит тайник!
Айк завернулся в одеяло, на цыпочках выскользнул из комнаты, вздрагивая от прикосновений холодного пола к босым ногам.
Дверь в спальню отца была распахнута настежь, и Айк осторожно заглянул туда.
Эдвард спал. Восходящее солнце, пробиваясь сквозь окно в мастерской, бросало на постель и на пол свежие, сочно-желтые лучи. Сон допоздна не входил в привычки отца, значит, он и правда вернулся под утро. Не стоило его будить.