Обещанная дважды - стр. 13
Аррил замешкался. Слова Герхарда, вполне вежливые и уместные, его почтительный тон – все это не выбивалось из атмосферы расслабленной обеденной беседы. Однако Бетельгейзе внезапно сжалась, как птичка перед хищником, и к концу речи принца уткнулась в свою тарелку.
Выходит, и остроязыкую жрицу можно осадить.
Аррилу не пришлось долго размышлять над тем, что смутило Бетельгейзе. Принц Эрик обратился к нему и завел разговор о лошадях.
***
В каморке рядом с прачечной, где устроили Алетту, помещалась лишь одна узкая койка. Ни шкафа или стола, ни даже крошечного оконца – только каменные стены и старый коврик на полу. Алетта понимала, что для нее одиночество лучший выход, но столь суровая обстановка вновь и вновь воскрешала в памяти девушки тоскливые дни заточения. Однако даже за это пристанище Алетта была бесконечно благодарна. Кастелянша, суровая и крикливая женщина, приняла новенькую без особого энтузиазма.
– Надо вспомнить, где у нас есть свободная койка, – проворчала она.
– Я могу поспать в любом сарае, – пробормотала Алетта. – Я ведь тут ненадолго, не хочу доставлять хлопот.
– Пусть пока ночует в прачечной, – прошелестела матушка Дэва. – А освоится, найдешь для нее место получше.
Алетте поручили чистить печи и мести пол, и она с рвением принялась за свою работу. Другие девушки-прислужницы с любопытством поглядывали на новенькую, но Алетта старалась не вступать разговоры. Вместо этого она рьяно орудовала метелкой, то и дело отфыркиваясь от летящей в лицо золы. Матушка Дэва выдала Алетте одежду, которую носили служанки в цитадели. Рубаха надежно скрывала руки и плечи, а шею Алетта туго обвязала платком. Без наряда аулривитов, в котором она путешествовала в последние месяцы, девушка чувствовала себя неловко, но выбирать ей не приходилось.
Закончился первый день в Ирриноре; матушка Дэва отвела Алетту в прачечную, показала спальное место и оставила отдыхать. У Алетты вырвался долгий вздох, когда она оказалась под тяжелым одеялом и прикрыла глаза. Она попала в Ирринор! Она в цитадели – и теперь надежда вернулась к ней. Она встретится с жрицей и тогда… Что станет делать, если вылечится? Хотя бы на этот вопрос она уже знала ответ. Наберется храбрости и попробует жить, а не убегать. Страх, который так долго не давал ей покоя, страх, что в ней признают оскверненную деву Золотого Огня, она преодолеет. И найдет занятие по душе.
К примеру, она сможет стать музыкантшей. В детстве ей всегда нравилось играть на лютне, она проводила часы, перебирая струны, и это никогда ей не надоедало. Конечно, она давно не держала в руках инструмент, и ей придется постараться, чтобы наверстать упущенное, но этого Алетта не страшилась.
Даже пребывание в Анемополисе тяготило меньше. Как хорошо, что она совсем немного времени провела в Ирриноре, когда ее готовили к ритуалу. Башня Золотого Огня вызывала куда больше горьких воспоминаний.
Алетта уже знала, что Аррил в цитадели, и понимала, что каждый день рискует встретиться с ним. Мысль о том, что придется взглянуть ему в глаза, наполняла ее ужасом, но в глубине души затаилось невеселое любопытство, и она гадала, как он теперь ее встретит.
– Вот я, покинутая вами невеста, – прошептала она в темноту призраку Аррила, который маячил у изголовья. – Отвергнутая великим Золотым Огнем. Брошенная вами подобно грязной тряпке. Что же вы мне скажете теперь? Что еще можно со мной сделать?